Мелисса кивнула, и остаток пути они прошли молча, у обоих не было сил. Они распрощались на развилке, и ведьма отправилась домой – завтракать, готовиться к Самайну и ждать Стеллу. Уже во время еды она задумалась, будет ли Лейф праздновать Самайн, и в очередной раз пожурила себя за то, что не узнала ничего о том, как устроена работа с магией у колдунов.

Убрав со стола все лишнее, Мелисса разложила на нем щепки, ветки, ягодки и листья, чтобы сделать букет для домашнего алтаря. Проковырявшись полчаса, ведьма поняла, что композиция – это не ее, в чем она убеждалась регулярно на протяжении всей жизни. Ее мама говорила, что с каждым разом будет получаться все лучше, но она не знала, как ошибалась. Прогресса не было. Букет выглядел странно и перекошено, будто его собирал ребенок. Мелисса с ужасом поняла, что ей еще предстоит смастерить фигурку женского божества, и поежилась.

– Можно ли оскорбить высшие силы собственной криворукостью? – задумалась она и решила, что великие духи не настолько щепетильны, чтобы обращать внимание на подобные вещи. – Буду на это надеяться.

Еще час ушел на фигурку женщины. Ведьма поставила ее на середину стола и отошла подальше, чтобы видеть картину шире. Благодаря веревке, которой она обвязала несколько частей куклы, она действительно походила на женщину. Голова, руки, талия и очень пышная юбка – все было на своих местах. Осталось соорудить подобие волос из листьев и надеть на фигурку передник.

Сначала Мелисса думала, что у нее получится просто воткнуть листики в голову, но не тут-то было. На третьей попытке она разозлилась и, достав остатки смолы, прикрепила «волосы» с ее помощью. Ведьма открыла ящик в столе и в очередной раз поблагодарила покойную мать за то, что она нашила передников для кукол на несколько лет вперед.

– А я еще спрашивала: мама, зачем нам шестьдесят платьев? Чтобы с ума не сойти! – в сердцах сказала ведьма.

Она отнесла букет и статуэтку в безопасное место – угол рядом с сундуком, и устало опустилась в кресло у окна. Мелисса очень любила Самайн и обожала готовиться к нему, но не когда это касалось поделок. Она частенько стыдила себя за то, что испытывает неприятные эмоции перед праздником, и в этот раз получилось так же. Раздражение и лень сопровождали ее постоянно именно в этот период года. Ей хотелось, чтобы кто-то делал все это вместо нее, а она бы в это время просто жила и ни о чем не думала.

Ведьма заплакала. Усталость давала о себе знать. Груз ответственности перед собой, традициями и нуждающимися в помощи давил на нее, и ей казалось, что она вот-вот сломается. А еще ей было страшно. Ведь за всей этой насыщенной кутерьмой она совсем забросила свои попытки снять проклятие. Погруженная в свою печаль, она не заметила, как в дом пробрался лис.

Он увидел ведьму и удивился. Белый тихо подошел к ней и стукнул лапой по креслу. Мелисса подняла красное от слез лицо, ему стало очень ее жалко. Лис положил голову на колени ведьме, она обняла его и заплакала еще сильнее. Так они просидели до тех пор, пока она не успокоилась.

Вечером пришла Стелла. И не одна.

– Ты не говорила, что приведешь друга, – недоверчиво сказала Мелисса, увидев на пороге незнакомого парня и про себя отметив его красоту. Судя по его виду, он много работал физически и часто бывал на солнце. Загар до сих пор не сошел, и его голубые глаза казались синими на фоне загорелой кожи.

– Я еле вырвалась, так что давай без нравоучений. Можно войти? – Стелла с вызовом смотрела на ведьму.

– Можно, но это первый и последний раз, когда я помогаю тебе просто так, – Мелисса все еще чувствовала раздражение от сегодняшнего дня. – Колдун рассказал мне, что шпионить за мной – это твоя идея.