– Ты голоден? Предупреждаю: у нас мало мяса. Но, может быть, где-нибудь остался кусочек курицы.

Встаю и быстро осматриваю несколько тарелок в кухонном завале Зельды, прежде чем натыкаюсь на куриную тушку. Отделяю тонкий кусочек белого мяса и возвращаюсь к волкособу. Начинаю махать перед ним мясом, высоко поднимая руку.

– Для кого эта курочка? Кто хороший песик? Кто самый красивый?

Обожаю животных. У них нет скрытых мотивов, они настоящие и жизнерадостные. Иногда они жестоки, но это способ выживания. А этот волкособ кажется одновременно очень красивым, загадочным… и, как ни странно, совсем не в восторге от моего предложения попытаться допрыгнуть до курочки. Поэтому опускаю руку и протягиваю мясо. Так он соглашается его съесть.

– Кое-кто не так прост, – весело говорю я. – Хочешь пить?

Он поднимает глаза, я следую за его взглядом и вижу, что он смотрит на бутылки джина, которые ждут, чтобы их выпили. Смеюсь и качаю головой.

– Почти уверена, что ты не захочешь пробовать экспериментальный алкоголь тети Зельды.

Пес и без того угрюмый, мрачнеет еще больше. Похоже, он разочарован. Или обижен. Или сомневается в моих словах.

– Может, в качестве альтернативы, тебя устроит ласка?

Осторожно протягиваю руку, ожидая защитной реакции, но пес, кажется, принимает поглаживания по загривку. О, какая у него мягкая шерсть! Зарываюсь в нее, присоединяю вторую руку, почесывая ей уши и шею. Ворчливый вид прищуренного пса, несмотря на лавину ласк, которыми его одариваю, заставляет растаять.

– Ты очарователен!

Не в силах больше сдерживаться, обнимаю его, наслаждаясь исходящим от него теплом.

– Хорошо, что ты здесь.

Я очень хочу завести собаку. Но пока живу в университетском кампусе, об этом не может быть и речи. Как только появится собственное жилье, заведу собак, кошек и посажу повсюду растения.

Посреди раздумий чувствую, как меня поднимают. Волкособ, должно быть, пытается избавиться от меня, но я не успеваю отцепиться от него, когда ноги внезапно отрываются от земли. Удивленная, хватаюсь за шею пса. Чувствую себя так, словно меня прижали к человеческому торсу. Какой абсурд! Тем не менее две руки властно обхватывают мою талию, а под носом чувствую горячую человеческую кожу. Пальцы пробегают не по шерсти, а по темному шерстяному костюму. Должна признать, он невероятного качества.

Несколько секунд я и незнакомец молча прижимаемся друг к другу. Чувствую запах леса, опавших листьев и сухой древесины. Неудивительно, ведь пес, которым незнакомец был мгновение назад, бродил по окрестным лесам. Широкие плечи не дрожат под моим весом, и только когда чувствую дыхание на шее, вздрагиваю от изумления и страха.

Что происходит? Кто он? Как может такое сделать? За кого я держусь? Нормально ли это? Есть ли вообще во всем этом что-то нормальное?

– Ты не против?

Хрипотца, что-то среднее между человеческим голосом и звериным рыком, призывает к порядку, и я поспешно убираю руки, словно обожглась. Но все еще парю над землей, ведь незнакомец держит меня за талию, на расстоянии вытянутой руки.

– Извините! – восклицаю в панике.

Только после этого он опускает меня на землю, шатаясь, отступаю на несколько шагов, выставив перед собой руки, не в силах ослабить бдительность. Незнакомец разглаживает безупречный костюм и черную рубашку, расстегнутую у воротника, жестами, которые не скрывают раздражения. Он высокий, на целую голову выше меня. Почти белые, светлые волосы, густые, как шерсть животного. Мужественные черты необычно гармоничные, созданы с пугающим совершенством: маленькая ямочка на левой щеке, прямой нос, похожий на нос Зевса, четко очерченная линия челюсти, и тот же суровый вид, вероятно из-за нахмуренного лба, который заметила у него в животном обличье.