– Сама справлюсь, спасибо.

– Упрямство и властность.

Напрягаюсь.

– Считаешь «упрямство» достоинством?

– Конечно, – соглашается он, пожимая плечами.

– Напишу «решительность» и «перфекционизм».

– Ты не можешь указать «трансмутацию» в любимых занятиях. Люди будут считать тебя сумасшедшей. У тебя нет других интересов?

Колдовство – смысл моей жизни.

– Хм… гончарное дело. В последний раз я сделала красивую вазу на день рождения тети Зельды.

– Гончарное дело? Серьезно? – Гермес осуждающе смотрит на меня. – Ты выше этого.

– Мучения стариков?

Замечаю его натянутую улыбку. Он сдерживает смех, я уверена в этом! Он никогда не возражал, когда я набрасывалась на него с шутками. Было бы намного проще, если бы он на них обижался.

– Так намного лучше, – иронизирует он, кивая. – Добавь, что ненавидишь детей, и люди придут за тобой с наручниками.

– Мне не впервой иметь дело с наручниками.

Бог-посланник с любопытством смотрит на меня.

– Ты использовала их на ком-то, или их использовали на тебе? – шепчет он, заинтригованно.

– И то, и другое. Хотя предпочитаю обходиться без них.

Он кивает. Улавливаю намек на игривость в его взгляде.

– «Доминатрикс» – тебе следовало бы добавить это к своим качествам.

Смеюсь, чувствуя, как сильно краснею. Торопливо заполняю строчки, слишком нервничая, чтобы оставаться рациональной, но не забыв упомянуть, что любимое животное – минипиг, из-за чего Гермес прыскает со смеху. Сохраняю анкету и, наконец, получаю доступ.

– А, вот и он! – говорю я, когда снова нахожу профиль Кевина.

Гермес наклоняется над моим плечом, чтобы посмотреть на мой выбор.

– А он хорош, да? – осмеливаюсь спросить, нервничая.

Надеюсь, Гермес не будет делать замечаний по поводу схожей внешности.

– Пицца, прогулки по лесу и карточные игры? Это так банально.

– Он обычный человек.

– Он ненавидит сыр, ему нельзя доверять.

– По-твоему, это весомая причина? – спрашиваю я насмешливым тоном.

Гермес ворчит и кладет палец на телефон, чтобы ознакомиться с профилем.

– Тебе будет с ним скучно. К тому же он плох в постели.

– Как ты можешь это знать?

– Всмотрись в его лицо, оно же кричит: «Я неудачник, и поэтому у меня есть значок лояльности в этом приложении». Кроме того, ты ненавидишь карточные игры.

Закатываю глаза.

– Научу его двум или трем фишкам по мере необходимости. Я не собираюсь играть с ним в карты, и ты это прекрасно понимаешь.

Гермес смотрит мне в глаза, и я чувствую, как бледнею. В его взгляде нет ничего, кроме твердости. Не знаю, какую реакцию он сдерживает, но меня пробирает дрожь.

– Эй, голубки! – внезапно окликает нас официант. – В кафе проводится дегустация…

– Мы не вместе! – сразу же протестуем мы.

Мы даже отсаживаемся друг от друга. Официант поникает, сожалея о своей ошибке. Он ставит на стол два маффина и уходит. Делаю глоток латте, Гермес пьет черный кофе. Мы больше не смотрим друг на друга.

– Я пойду, – решает он, хватая коробку.

– А я попробую маффин.

– Хорошо. Увидимся позже.

– Увидимся.

Он исчезает за дверью. Только в этот момент позволяю себе откинуться на спинку сиденья, напуганная разговором и напряжением, которое навалилось в конце. Могу собой гордиться. Я пригласила Кевина встретиться при Гермесе. Огромный шаг вперед.

Пять дней спустя

Вечеринка по поводу рождения ребенка Эллы в самом разгаре. Большой нью-йоркский зал для приемов заполнен гостями как божествами, так и ведьмами. Организация праздника была прерогативой богов, особенно Артемиды. Она богиня охоты, независимая и жестокая, но также покровительница беременных женщин и рожениц. В свою очередь, ведьмы проведут церемонию соединения на Поляне в соответствии с традициями.