– Ветер? – переспросил Красавчик, в удивлении приподнимая черные брови.

– Угу, – сложила я губы дудочкой, а затем тихонько запела:

Я где-то был потерян, иди меня искать.

И яму раскопай, где старый бук растет.

Задул восточный ветер, мне хочет помогать.

Ты ветру доверяй – он к цели приведет.

Без твоей любви он совсем исчезнет.

Душу сохрани, чтоб о нем скорбеть.

Дверь мою ищи, ты в тени под ивой,

Но внутрь не входи, там смерть твоя, брат мой.

Тихо, братец, попробуй всех спаси

Шестнадцать на шесть, в темноту вглядись.

Узнай мою походку, услышь мои шаги.

Ты в вышине, не бойся – возле рая жизнь.

Прежде чем уйти, обойди мой холм,

Пять на семь шагов, где ж его найти?

Он больше не придет, навсегда потерян.

Судьба не королева, не замок ее дом.

В конце концов, глюк мой, значит, могу развлекаться как хочу. А Сафронов теперь точно до сентября за мной с зачеткой бегать будет.

– Ведьма! – голосом, похожим на раскат грома, внезапно в полной тишине произнес Громила.

– Ведьма, – пискнул Голлум.

– Ведьма, – прошелестела Нимфа, отворачиваясь.

– Ведьма, – выплюнула Вобла.

– Полноценная ведьма, – глубоко вздохнув, кивнул Красавчик. – Ветер Елизавета Андреевна, вы приняты в Высшую Магическую академию Истанара и зачислены на факультет ведьмовства. Пройдите вот в ту дверь.

Что?

Непорядок, хромает что-то у меня фантазия. Мне что, в обычной жизни университета мало или у меня уже профессиональная деформация началась? Какая магическая академия? Какой Истанар?

Ну все, Сафронов, ты попал.

Меня, конечно, и раньше студенты травить пытались, но до психотропных препаратов еще никто не доходил – обычно на слабительном останавливались.

Красавчик упорно продолжал указывать мне на дверь, и хоть глюк мой, я решила все же пойти у него на поводу. А вдруг за дверью меня еще больше красавчиков ждет и рядом с ними не будет никаких вобл?

Постаравшись настроиться (должен же мой мозг как-то реагировать на мои желания) на то, что за дверью меня ждет шикарный ресторан на берегу моря, еще более обворожительный красавчик, готовый исполнять любые мои прихоти, шикарное платье…

Когда поняла, что в мои мечты начал на цыпочках пробираться Сафронов под ручку с Галиной Васильевной, нашей заведующей кафедрой, я зло сплюнула и поспешила к двери, пока романтический настрой окончательно не улетучился.

За дверью меня ожидал гном. Причем самый настоящий!

Знаете, чем гном отличается от карлика? Квадратностью. При росте в метр двадцать, в ширину этот «красавец» был не меньше.

– Чë уставилась? – гаркнуло на меня порождение германо-скандинавской мифологии. – Имя.

– Ветер Елизавета Андреевна, – опешив от такой несправедливости, машинально ответила я.

А где же романтично-брутальный красавец? Где море? Ресторан, в конце концов. Я есть хочу.

Гном презрительно фыркнул и пробурчал в свою косматую седую бороду, которая здорово перекрывала половину его тела:

– Поназываются тут дурацкими именами, и как только жить-то можно с такой фамилией.

Я окончательно растерялась. Почему это у меня дурацкое имя? Вполне даже обычное, а фамилия так вообще замечательная.

– Факультет? – строго спросил меж тем гном, карябая что-то пером на огромном свитке.

– Ведьмовства, – вспомнила я, куда меня определил глюк-Красавчик.

Вообще-то, ведьмой меня тоже частенько называли, особенно нерадивые студенты и бабушки возле подъезда. А еще меня так очень любил называть наш декан, когда я отказывалась ставить «нужную» оценку «нужным» студентам.

Эх, как только меня не называли. И при этом никому почему-то не было интересно, что у меня самая высокая посещаемость лекций и семинаров, а мои студенты-технари в отношении философии могут дать фору любому студенту-гуманитарию. Может, мои методы преподавания и жестокие, зато действенные.