― Ты угрожаешь, Ризелла? Но я доказала, что достойна занять место при дворе, и ведьмовская сила с годами лишь крепнет. А вот молодость и красота не вечны, ты сама сказала, что уже не раз тебя «подвигали» в королевской постели. Что будет, если однажды правитель не захочет вернуть надоевшую любовницу и найдёт радость в чужих объятиях? И не стоит забывать, что король должен жениться, но фаворитки почти никогда не становятся королевами… Время покажет, кто из нас тешил себя напрасными надеждами, а пока что, ты такая же вещь, баронесса. Позволь вернуть тебе твой же совет: знай своё место.

― По крайней мере, король сам обратил на меня внимание, а ты давно стала посмешищем при дворе. Даже прачки болтают о том, как ведьма смотрит на своего повелителя и не имеет гордости и ума, чтобы это скрыть, а он её просто не замечает, – фаворитка вскинула голову и победно усмехнулась. – Впрочем, даже страшненькие дурочки имеют право на глупые мечты. Так и быть! Я поделюсь с тобой королевским телом, ты же не виновата, что влюбилась в Элиаса…

В этот момент дверь тихо отворилась, впуская невольного виновника скандала. Правитель Ларата застыл, удивлённый словами любовницы, и озадаченно воззрился на ведьму, стоявшую к нему спиной. Элиас, как и большинство мужчин, не замечал чувств девушек, в которых не видел объекта любовного интереса. Сама мысль, что Тамр может что-то к нему испытывать, ни разу не посещала королевскую голову. Казалось, ведьма не способна на какие-либо увлечения и живёт только магией и книгами. Впрочем, даже если Ризелла соврала, это не отменяло того факта, что он знал Тамрию гораздо хуже, чем она его.

Фаворитка была поглощена спором и не заметила короля, а Тами ощутила его присутствие и поняла, что он слышал последние слова баронессы. Кровь понеслась быстрее, девушку бросило в жар, но годы жизни при дворе сделали своё дело, и она равнодушно рассмеялась:

― Не стоит слушать сплетни, Ризелла. Я не жажду королевского внимания и предпочитаю мужчин, с которыми буду на равных и в жизни, и в постели. Представляешь, некоторые способные устоять перед обаянием нашего правителя, возможно, и ты была бы более рассудительна, но уж слишком сильно хочешь стать королевой.

Энергия в комнате изменилась, король был… обижен? Именно эта эмоция промелькнула на мгновение и затерялась в облаке раздражения. Тамрия обернулась к двери, сделав вид, что только заметила правителя.

― Ваше Величество, – ведьма присела и поклонилась, опустив глаза долу, сердце колотилось, как ненормальное. Силы пресветлые, пусть он поверит её словам! Что угодно, лишь бы Элиас не узнал о её чувствах! Она не вынесет насмешек или жалости.

― Вижу, у вас тут девчачья склока, – криво усмехнулся правитель и вальяжной походкой направился к своей пассии. – Что ты тут делаешь, сладость моя? Неужели пришла воевать за меня?

Он страстно прижал к груди баронессу и без всякого смущения впился жадным поцелуем в губы, словно был с ней наедине, а Тами просто предмет мебели. У девушки задрожал подбородок и перехватило дыхание, одно дело знать, как обстоят дела, другое – видеть всё своими глазами. Никогда раньше Элиас не выставлял напоказ их отношения вот так откровенно…

― Ты моё единственное наслаждение, – прошептал он, оторвавшись от призывно раскрытых губ вдовы, и у Тами мурашки пробежали по телу, словно этот страстный шёпот был предназначен ей, – все остальные лишь бледные тени... Как же я могу заменить кем-то мою красавицу?

― Но ты несколько ночей не звал меня к себе, повелитель, – Ризелла картинно пустила слезу, а нежный голосок стал по-детски жалобным, – это едва не разбило мне сердце. Я не мыслю жизни без тебя, мой король…