– Матушка, я… – судорожно соображаю, что бы мне ей сказать такое, чтобы она перестала на меня так смотреть.

– Быстро приведи себя в порядок и явись в мой кабинет, – говорит она, обдавая меня новой порцией льда. – И не заставляй себя ждать.

Она поднимает юбки и выходит из кухни. И как только не побоялась вообще сюда зайти? Ведь здесь же испачкаться можно.

Анита, похоже, забыла про необходимость дышать, так что, когда каблуки мамы стучат достаточно далеко и становятся почти не слышны, она делает первый вдох и кашляет. Сын кузнеца и вовсе обнаруживается сидящим у стены, подтянув к груди колени и дрожа то ли от холода, то ли от страха.

Я как-то сразу ссутулилась и уныло выдохнула: не так я мечтала провести сегодняшний день. Оглядываюсь по сторонам, понимая, что после появления тут матушки оба очага погасли, а тетушка Анита с тоской смотрит на остывающий котелок.

– Извини, – виновато пожимаю плечами и тоже покидаю кухню.

– Да… ничего, Ваше Высочество, – отзывается она.

Стыд набрасывается на плечи. Поджав губы, я поднимаюсь к себе в комнату самым дальним из возможных путей. После яркого калейдоскопа в городе наш замок казался совсем уж серым и унылым. Из украшений только невзрачные серые гобелены, да встречающиеся время от времени флаги с гербом.

Цвет у них насыщенно-малиновый, хотя магия у всей нашей семьи ледяная. Немного не стыкуется, но на самом деле этому есть объяснение. Это цвет снежноягодника, который можно собрать только в наших краях в разгар зимы. О его свойствах легенды ходят.

Комната встречает меня опостылевшими розовыми стенами и кроватью, с которой свешивалось атласное одеяло, грозившее вот-вот оказаться на полу. Чем дольше я здесь и чем очевиднее моя проблема с магией, тем сильнее эти стены на меня давят, будто клетка. Золотая клетка. И я понятия не имею, как из неё выбраться.

Боюсь представить, что теперь будет. Мама на меня злится, а дракон может начать охоту.

– Госпожа! – ко мне кидается моя служанка, испуганно хватая меня за руки. – Что же это такое?! Тут такое рассказывают, такое!

Я закатываю глаза и прислоняюсь к двери, запрокидывая голову.

– Неужто беда в королевстве? Ведь такой знак! – причитает она. – Негоже вам уходить из замка, вдруг с вами что произойдет?

Я высвобождаю руки, тяжело вздыхаю и перевожу тоскливый взгляд на служанку:

– Никакой это не знак, Лесси, – поворачиваюсь к ней спиной, а она споро начинает развязывать завязки на спине. – И ничего со мной не случится. Это все я…

Лесси замирает на мгновение, обалдело выпучив глаза.

– Как это – вы?

– Сила вырвалась, фонтан замерз. Что тут непонятного? – немного резко отвечаю я, потом заставляю себя успокоиться. – Именно поэтому мне обязательно надо в академию. Никак не возьму в толк, почему мама этого не понимает.

– Она наверняка хочет как лучше для вас, – ловко раздевая меня, возражает Лесси. – Где это видано – девушка в мужской академии? А коли они что захотят вам сделать?

Я переступаю через упавшее к моим ногам платье и иду в купальню под ворчание служанки.

– Ну сами посудите, как вы спрячете свои женственные формы? Да ваша талия – это же предмет обсуждения всех дам при дворе, а бедра и грудь… Да у нас разве что старик Роджер на них не заглядывается, – она разочарованно машет рукой. – Ах, да что я вам говорю…

Я усмехаюсь. Да уж, богиня не обделила меня внешностью, только вот мне иногда кажется, что матушка только и жаждет как бы это подороже продать вместе с моей магией и всеми проблемами, которые она порождает. Само собой, покупателю знать об этом незачем. Я уже смирилась с тем, что иначе в моём случае не будет.