А Николай провёл пару дней, добавляя новые тайные хранилища и взводя невидимые большинству своих коллег-системщиков мониторы. Он делал так, чтобы затруднить повторные диверсии. Вот уж чего не ожидал…
12. Подслушанный разговор
Завершение двадцатого века (естественно, большинство будут праздновать начало двадцать первого) в «Крепости», так называлась и сама контора, решили отметить на совесть. С помпой, с приглашёнными артистами, крупными премиями, и всем таким. Семичастный всё ещё оставался в больнице, но на видеосовещаниях выглядел вполне бодрым и энергичным.
Николай готовился к вводу в строй нового офиса. Ни Анна, ни Анатолий не донимали его больше, оба злодея вели себя как ни в чём не бывало. Возможно, они всё ещё замышляли какую-то пакость, но Николай собирался сдержать обещание: если оба деятеля покинут компанию, скандала не будет. В любом случае все улики сохранены, и их подлинность не вызовет подозрений.
У Саши год заканчивался бурно, ближе к тридцать первому декабря на неё упало множество перспективных, но крайне капризных клиентов. Саша всё решила с блеском. Было видно, что она устаёт, но так и оставалась бодрой, улыбающейся, дружелюбной ко всем. По традиции Николай большую часть времени проводил в берлоге. Его это вполне устраивало. Пока не ясно, что будет в новом году, и согласятся ли Анна с Анатолием уйти по-доброму, Николай следил, чтобы не происходило никакой утечки данных, чтобы не было видно признаков того, что оба негодяя занимаются хоть чем-то подозрительным. Трудно это делать, если твой оппонент почти так же разбирается в информационной безопасности, как и ты сам. Но похоже, что блеф сработал, камерами было охвачено почти всё пространство офиса, а движение данных внутри и наружу ему удавалось отслеживать.
Вроде бы можно выдохнуть. Николай получил своё уведомление о назначенной ему премии и присвистнул. Давно не было такой большой суммы. Но начальство можно понять, помимо «Крепости», контора вела разработку и других продуктов, и жить собиралась по возможности долго и плодотворно. Правда, никакой четверти всех дивидендов Николай, конечно, не получал, но ведь и контора уже не та, с которой всё началось. Грех жаловаться.
Осталось шесть часов до празднования Нового года, тридцать первого числа все продолжали усердно трудиться. Народ начал постепенно перебираться в большой конференц-зал, там будет культурная часть. А в малом планировался собственно фуршет. «Устал я», – подумал Николай, в сотый раз проверяя все мониторы. Всё штатно, явной угрозы безопасности нет. Можно ещё раз выдохнуть. Не хотелось уже никакой культурной части. Домой хотелось. Сесть, достать из холодильника припасённую бутылку шампанского и закуску, позвонить родителям и устроить себе одиннадцать дней каникул…
Саша увидела сообщение о премии по итогам года и чуть со стула не упала. Наконец-то можно маме по-настоящему помочь. Но это всё потом, сейчас нужно вытерпеть культурную часть, а потом идти домой и думать, как провести каникулы. Особого отдыха не будет, программы ломаются и на выходных, и по ночам, да мало ли кому из клиентов что в голову взбредёт! Саша решила подышать свежим воздухом, в офисе было одно такое тайное место – балкончик, туда и зимой можно выходить. Саша набросила на себя зимнюю куртку, особого мороза под Новый год не ожидалось, и направилась к лестнице.
Она не успела спуститься, как услышала знакомый голос. На многое бы согласилась, чтобы не слышать! Похоже, Анна стояла у выхода на свежий воздух.
– …не беспокойся. – Голос у Анны был довольный. – Я же сказала, что после Нового года он здесь не работает. Да, всё уже продумано. Семичастный ему не поможет. Даже если он выйдет из больницы, он уже не у дел. Да, там всё плохо. Конечно, жалко человека, тебе бы такое!