«Я тоже это говорю! « Подтвердил Эймбек. «Чем глупее его проступки, тем легче нам завоевать последователей…»

«Но несчастной женщине это не поможет», – сказал Амброзиус. «Бальтазар Нос чертовски быстро едет. Прежде чем мы начнем розыгрыш, эта невинная жертва тоже будет давно убита …»

«Да, ты прав! "Зарычал принтер. « И я также понимаю, что вы обеспокоены. Когда живешь в одном доме с другими людьми… А Ведекинд всегда был способным, храбрым человеком …»

«Архетип почетной немецкой мастерицы! "Воскликнул Доктор Амвросий тепло. « Тот, кто посмотрел ей в глаза захлестнула мир Господа, она выглядела так благочестиво и такой добрый и простой. Остается непонятным для меня! До сих пор судья кровь главным образом прилип к низшим или равнодушных людей. Но теперь его злоба распространяется как чума, которая безжалостно косит сильных и слабых. До вчерашнего дня богатого трактирщика; сегодня Бригитта Ведекинд; Может быть, завтра…»

«Мастер гильдии Ведекинд тоже должен быть богатым», – улыбнулся Вольдемар Эймбек.

«Конечно!» – прогремел печатник Янсен. «Сейчас становится все яснее и яснее, что вся злая ерунда уходит отсюда».

«Старая история! "Звучало' S из уст юриста Теодора Welcker, который на сегодняшнем заседании Комитета свободы специально по Dernburgstrasse, имперской столице соседнего княжества, было прийти и теперь приятны погладил долго, уже наполовину проседью бороду. «Древняя история! Наш прославленный принц описал охоту на ведьм два десятилетия назад как искусство изготовления золота из человеческой крови. Безусловно, большинство этих профессиональных злонамеренных судей состоит из бесчестных спекулянтов, которые ловко используют добросовестность своих помощников и сообщников. Конфискация имущества зря не исключается из уголовного кодекса. И чем больше проглотил Бальтазар Нос, тем сильнее нарастает его голод. Вы знаете это из своей предыдущей работы!»

«Совершенно верно! "Ответил доктор Эмброуз. « В другом месте он ехал до изнеможения. Я верю, дорогие товарищи, если вы хотите спасти город до того, как он будет заброшен и разграблен, постепенно придет время».

Рыжий капитан Фридолин Гейсмар, нетерпеливо кивнувший при последних словах, теперь вскочил во весь рост и ударил кулаком по столу, так что кувшины и кружки зазвенели. Он выглядел немного авантюрным в своем потрепанном военном костюме, который напоминал некоторых парней из лагеря герцога Фридландского, за исключением рукавов и отсутствующего плечевого воротника. Шесть лет назад Фридолин Гейсмар служил в голландском против Франции и отличился в ряде сражений, так что Глаустедт дал герою-инвалиду должность в лесном хозяйстве и рыболовстве, но также одобрил, что теперь он должен продолжать носить тунику в городской служащий, который был так богат теплыми воспоминаниями.

«Из моей души! Он позвал своим хриплым голосом. « Это невыносимые условия. Давайте положим этому конец – любой ценой!»

«Палата, капитан», – сказал мистер Теодор Велкер, длиннобородый ученый-юрист из Дернбурга. «Не торопитесь! Festina lente! Дикий свист вашей голландской кампании все еще звучит в вашей гортани. Вы просто забываете, что у нас нет такой армии, как у вас против валлийцев. Следовательно, мы должны восполнить нехватку наемников тщательной подготовкой. Какая польза от этого, если бы мы бросились в переулок сейчас, среди боевых криков: „Долой Бальтазара Носа!“ …? На днях вы сказали, что твердо уверены в том, что к нам в мгновение ока устремятся сотни возмущенных людей всех профессий. Но не верьте этому! Прежде чем тяжеловесная толпа решит что-то сделать, должно быть уже готово первое действие. Только перед лицом совершенства они находят силу решения. Так что давайте продолжим, как и раньше, набирать последователей для каждого в их кругу, которые будут решительно рядом, когда возникнет ситуация, и которые не уклонятся от любой опасности. Если нас [375] недостаточно, с нами могут справиться только городские солдаты и слуги кровного суда».