Мужик заверещал, затряс ногой. Песик спокойно висел на ноге и не собирался отцепляться.

– Марик, Марик, отпусти дядю, – стала требовать Яночка.

– Дядя, ты зачем вернулся? – спросила я.

– Мары нет. Где Мара? – истерил он, тряся ногой с собакой.

– Зачем тебе? Ты вообще кто, Кощеюшка? – поинтересовалась я.

– Кто надо, не твое дело, ведьма! – рявкнул он.

В один момент рядом со мной появился Томас в каком-то китайском халате и с сеточкой на голове, с чашечкой кофе в руках. Я повела бровями от удивления.

– Мне нравится, – огрызнулся он в ответ на мое изумленное лицо.

Щенок от удивления выпустил костлявую ногу. Мужик попятился спиной назад и чуть не сел в лужу помоев. Прыгнул в автомобиль и рванул от дома, подняв клубы пыли.

– Это вообще кто? – спросила я у Томаса.

– Есть вампиры, которые жизненной энергией питаются, а есть, кто питается мертвой, как правильно-то сказать, в общем, пусть будет энергия. Вот у Мары такая интересная смесь, она живая, а от нее фонит во все стороны совсем другими вибрациями. Вот они в нее и вцепились.

– Они? – удивилась я.

– Угу. Он не один, есть еще такие же.

– Какой смешной дядя, – сказала Яночка, разглядывая Томаса.

– То самое юное дарование, что разрушило знаменитую Агнетину беседку? – он посмотрел на нее внимательно и отхлебнул кофе.

– Я не виновата, – зарделась девочка.

Щенок почувствовал хозяйкино настроение и накинулся с оглушительным лаем на Томаса.

– Марик, фу, нельзя, – стала ругаться на собачку Яна.

– Мощное оглушающее оружие, – поморщился бес и заткнул одним пальцем ухо.

– Ты так быстро оказался рядом, а я ведь тебя не звала, – обратилась я к нему.

– Как только тебе угрожает опасность, меня сразу выбрасывает в это место. Так сказать, сигнализация сработала, – он сделал глоток кофе.

На горизонте показалась Мара. Она шла довольная и напевала какую-то песенку.

– Спасибо вам, мои хорошие девочки, – прощебетала она. – Сейчас я избавлюсь от этой статуи.

– Не стоит этого делать, – хором сказали ворон и Томас, – привлечешь сюда ненужные силы, и будет тогда всем плохо, и тебе, и твоим родным.

Мы с Яночкой зашли следом за ней в мастерскую. Бес остался за пределами дома. Мара достала серп и стала аккуратно водить им вокруг статуи, словно наматывая прозрачные нити на инструмент. Намотает и резко дернет, намотает и дернет. Марена делала так до тех пор, пока ничего не осталось на статуе. Тогда она приложила руку к камню и прислушалась, затем улыбнулась.

– Он со мной говорит, – тихо прошептала она. – Прости, я работать буду. Благодарю тебя за помощь. Я тебе координаты того места скину, где мы камень брали, там много кто бродит. Только осторожной будь, не лезь на рожон.

Мы с ней попрощались, и я отправилась к Юре в кузню, ждать, когда за мной приедет Саша. Там мы болтали с Яночкой и Юрой, пили чай и смотрели, какие красивые цветы на ворота выковывает кузнец.

Саша приехал за мной через час. Он был хмурый и неразговорчивый. Не стала лезть к нему с вопросами – не хочет говорить, и не надо.

Поселковая дорога закончилась, выехали на трассу. Звонок на телефон Саше.

– Да, хорошо, сейчас буду, – ответил он и отключил трубку.

Доехали до нашего поворота, Саша ни слова не проронил. Резко затормозили, поперек дороги валялся какой-то человек. Александр высказал всё, что думает про свою работу и окружающую действительно в грубой непечатной форме. Выскочил из машины и подбежал к человеку. Я тоже вышла из автомобиля.

На дороге лежал мужчина, кажется, он был пьян. Посылал нас в разные интересные места, требовал, чтобы мы оставили его в покое и дали яду, ну или хотя бы выпить. Вокруг него витало черное облако и периодически било молниями в самого болезного. От этого он еще больше икал и подванивал. Саша попытался его поднять.