Но это же… смешно.

Она сдержала вспышку раздражения – оказывается, даже лучший друг считает отношения с ней полным абсурдом. Или он просто высказался по поводу намерений своих родственниц сделать их парой? В любом случае, ей это казалось неправильным. Отсутствие личной жизни сильно расстраивало. И даже если бы Флинн попытался помешать Железным леди, это помогло бы не больше, чем лейкопластырь во время ампутации.

Габби взяла навигатор и загрузила адреса пациентов. Она уже собиралась завести машину, когда Флинн взял ее за руку.

Ты правда собираешься сидеть в кабинке для поцелуев?

Она думала, что он посмеется над ней или будет подшучивать на эту тему всю следующую неделю. Но брови Флинна были нахмурены – кажется, он переживал.

– Это еще экстремальнее, чем станцевать на барной стойке или завести роман с девушкой.

Хотя все равно никто не придет к ней в кабинку. Кому захочется целовать свою сестру? А большинство мужчин именно так ее и воспринимали.

Еще раз проверив все настройки на цифровой панели и включив субтитры для слабослышащих, Габби завела внедорожник. Флинн снова сжал ее руку, на этот раз еще крепче.

На его лице отразились противоречивые эмоции, когда он уставился на приборную панель, где на экране воспроизводился текст песни, словно бы он никогда не видел ничего подобного. Флинн не мог слышать, но еще в старшей школе Габби поняла, что музыку он любил. Он часто прикладывал руку к колонке или читал тексты песен, звучавших по спутниковому радио в ее машине, когда не занимался оформлением историй болезней. Но при этом старался делать это незаметно.

Она наклонила голову, привлекая его внимание.

– В чем дело?

Когда его глаза встретились с ее, они были полны нежности, и между ними словно что-то промелькнуло. Понимание. Принятие. Это было похоже на вспышку, которая тут же исчезла, но в машине вдруг стало слишком тесно.

Боже. Нужно взять себя в руки.

Габби расправила плечи, тронулась с места и выехала на главную дорогу.

– Знаешь, что мне в тебе больше всего нравится?

Может, перестанешь жестикулировать, пока за рулем?

Габби улыбнулась – они спорили на эту тему уже так много лет.

– Я могу управлять машиной даже коленками. Видишь?

Флинн недовольно заворчал. Она нечасто слышала, чтобы он издавал какие-то звуки. Очень редко произносил отдельные слова – только когда они оставались наедине, а его руки были слишком заняты, чтобы жестикулировать. Например, во время осмотра животных.

Через мгновение он вздохнул и сдался.

Что тебе во мне больше всего нравится?

Она внимательно посмотрела на него, чтобы читать жесты, а затем снова перевела взгляд на дорогу.

– Ты никогда не возражаешь, если я начинаю петь.

Она прибавила громкости и стала подпевать классической песне Aerosmith. Очень плохо. Но трудно попадать в ноты, если тебя качает во все стороны.

Флинн смотрел на нее с нежным обожанием, и она покачала головой.

Первым их пациентом оказалась миссис Кросби. По примерным подсчетам Габби, этой женщине было уже лет триста, но она умудрилась сохранить отличное здоровье. Миссис Кросби жила одна с шестью кошками. К счастью, Эйвери выделила на этот визит достаточно времени – половину дня, – поскольку быстро от этой старушки обычно не удавалось уехать.

Она позвонила в дверь, пока Флинн проверял данные в своем планшете. Когда миссис Кросби открыла, в лицо ударил едкий запах аммиака – Флинн невольно даже отступил на шаг. Они тревожно переглянулись: никто не помогал пожилой женщине убирать за кошками лотки.

Они вошли внутрь и быстро обменялись приветствиями с миссис Кросби.

Она, опираясь на трость, доковыляла до мягкого коричневого кресла в захламленной гостиной и села. На всех горизонтальных поверхностях лежали газеты и разные безделушки. На выцветших обоях висели старые фамильные фотографии.