А что более абсурдно в этой ситуации: Леша продолжал спать.

Достать телефон никак не получалось – преподаватель то и дело посматривал в мою сторону, но, спустя минут десять, он наконец забыл про меня, увлекшись доказательством огромной формулы. Подождав еще несколько минут для верности, я смог незаметно вытащить заветный смартфон. Пригнувшись, разблокировал экран и развернул мессенджер. Открыв неотправленное сообщение, снова потянулся пальцем к кнопке «отправить», как вдруг громкий звук низко пролетевшего истребителя мощно ударил по стеклам аудитории. Инстинктивно посмотрел в сторону окна и…

Аудиторию потряс громкий взрыв.

Уши заложило сразу, затем в мою сторону полетела волна осколков, разносимая огненным шаром с того места, где раньше находилось окно. За мгновение до того, как меня нашпиговало смертоносными частицами, я нырнул под парту. Это спасло от осколков, но ударная волна швырнула меня вместе с мебелью в сторону. В глазах потемнело, а и сознание затянуло тишиной…

Тягучей, вязкой тишиной, нарушаемой лишь моим собственным дыханием. Глухой, приглушённый звук, словно пробивающийся через толстую стену, гипнотизировал, заставляя сосредоточиться только на нём. Откуда-то из глубин памяти всплыло слово: пульсоксиметр. Что это? Прибор для измерения… чего-то. Я точно не помнил, но почему-то был уверен, что это он.

С трудом открыл глаза, но тут же зажмурился, как будто неоновая лампа взорвалась прямо перед лицом. Белый свет бил в глаза, беспощадный и слишком яркий, чтобы быть естественным. Казалось, он исходил отовсюду и заполнял всё пространство. Я прикрыл лицо рукой, пытаясь отгородиться от этой невыносимой яркости, и медленно огляделся, когда зрение немного привыкло.

Больничная палата. Знакомое ощущение, но в то же время всё казалось неправильным. Выкрашенные бежевой краской стены выглядели такими ровными, что казались частью какой-то модели. Грубый линолеум на полу, пятнистый и потрескавшийся, источал какое-то отвратительное ощущение холода. Кровать, на которой я лежал, была единственной в комнате. Угол был занят низким металлическим шкафчиком с тусклым стеклом, за которым едва виднелись какие-то непонятные предметы. Всё остальное пространство зияло пустотой. Не хватало звука, движения, чего-то живого.

Как я здесь оказался?

Мысли метались хаотично. Последнее, что я помнил, – вспышка. Громкий удар, обжигающий ветер, волна, которая накрыла меня с головой. Это был взрыв. Я вспомнил мелькнувший силуэт самолёта. Это был теракт? Катастрофа? Или военные испытания, вышедшие из-под контроля?

Я потряс головой, словно надеясь, что это поможет собрать всё в единую картину. Ощущение реальности всё ещё казалось зыбким, как будто я находился на грани сна и бодрствования. Инстинктивно протянул руку к лицу. Кожа была гладкой, без шрамов, без повязок. Ни капельницы, ни бинтов – ничего. Оглядел своё тело. На мне была больничная одежда, чистая и, что самое странное, абсолютно целая.

Это невозможно. После взрыва я точно должен был быть ранен. По всем законам природы и физики. А здесь? Ни следа боли, ни намёка на повреждения.

Сняв с себя тонкое одеяло, я осторожно опустил ноги на пол. Холод пробежал по ступням, но я почувствовал не только его. Что-то в этом ощущении было неестественным. Казалось, пол будто слегка вибрировал, едва ощутимо, словно скрывая под собой странную энергию.

– Эй! – выкрикнул я, напрягая голос. – Есть тут кто-нибудь?

Ответа не последовало. Лишь звенящая тишина. В ушах начало гулко отдавать моё собственное дыхание.

– Эй! Я очнулся! – снова позвал я, но услышал только звук своего голоса, утонувшего в пустоте.