– Да нет, почему же. Все обошлось благополучно. Просто я была уверена, что ты в тот раз познакомилась с племянницей.
– Да, да, – согласно закивала головой тетя Маруся. – Конечно, мне надо было тоже сесть в такси и проводить Зиночку до квартиры. О чем я только думала! Ты права, Рая, совершенно права!
– Успокойся, Маруся! И не обращай внимания на мои слова. Это так, просто мысли вслух. Все обошлось благополучно и не надо больше об этом думать.
– Как же не думать, Раечка, – тетя Маруся всплеснула руками. – Я же тогда и не подозревала, как далеко зашло дело. Думала это так, просто плохое самочувствие, временное затмение. А теперь вижу все больше и больше. То есть, наоборот, все меньше и меньше у Зины в голове осталось. Все-таки, безжалостная это вещь, время.
И, сокрушенно вздыхая, тетя Маруся отбыла по своим делам.
Глава 8
Я убиралась на кухне, когда раздался тревожный телефонный звонок. Почему-то он сразу показался мне тревожным.
– Да? – я схватила трубку, ожидая услышать неприятные известия.
И, точно! Предчувствия меня не обманули.
– Раиска! Андрей Разумовский.… Представляешь! Нет, это просто уму непостижимо! – возмущалась трубка голосом Любы Барановой. – Какой ужас! Ты себе не представляешь! Просто в голове не укладывается!
– Да что случилось-то? Ему, что кирпич на голову свалился? – я не очень ловко постаралась разрядить обстановку.
А что? Своей машины у него не было, так что порча тормозов исключалась.
– Да нет, наоборот! – трубка зашлась от возмущения.
– Что «наоборот»? Неужели все-таки тормоза? – я почувствовала, как твердая поверхность уходит у меня из-под ног, и ухватилась свободной рукой за дверной косяк.
– Какие еще тормоза? – неслось из трубки. – Наоборот, с крыши! Только не ему на голову, а он сам!
– Он сам упал с крыши кому-то на голову?
– Ну, наконец-то! Дошло!
– Ничего не дошло! – обиделась я. – Разумовский упал с крыши кому-то на голову? Что за бред ты несешь?
– Это ты несешь бред! Кому он мог упасть на голову? Он на свою собственную голову свалился!
– В каком смысле?
– В самом прямом! Не тупи! Упал с крыши, повредил голову, позвоночник, руки и ноги!
– Ты это серьезно?
– Раиска, думаешь, я могу шутить такими вещами?
– Нет, конечно, не думаю, но где-то в глубине души надеюсь.
– Понимаю, – примирительно ответила Люба. – У меня тоже в голове не укладывается. Но, шутки в сторону. Я говорю из больницы.
– Из какой? Я сейчас приеду!
– Не стоит. Он без сознания и к нему никого не пускают, – устало отозвалась Люба.
– Давай, я за тобой приеду. У тебя странный голос.
– За мной? За мной можно, – согласилась Люба. – Мне и в самом деле хреново.
Она назвала адрес. Больница находилась на другом конце города, на самой окраине.
Люба ждала меня в холле. Она находилась в состоянии оцепенения. Первый раз видела ее такой. Люба неподвижно сидела в кресле, устремив прямо перед собой невидящий взгляд. Я поднялась наверх, переговорила с врачами. Ничего нового мне не сказали. Разумовский в коме. Кроме черепно-мозговой травмы у него вывих плеча, перелом предплечья, повреждение позвоночника. Состояние тяжелое, но стабильное.
По дороге домой Люба немного пришла в себя и потребовала отвезти ее на работу.
– Может, расскажешь, что случилось? – осторожно поинтересовалась я.
Люба пожала плечами. У них с Андреем была запланирована деловая встреча на три часа дня. Но он не явился ни в три, ни в половине четвертого. Люба разозлилась и около четырех позвонила к нему на работу. Там отозвалась плачущая секретарша, которая и рассказала, что Андрей Евгеньевич попал в больницу с множественными травмами. О том, что он упал с крыши, рассказала медсестра в приемном покое, куда Люба примчалась, услышав новость. Врачи же молчали, и кроме того, что состояние тяжелое, но стабильное, никакой другой информации от них добиться не удалось.