Оставив Пибоди в «загоне», как прозвали из-за тесноты общее помещение убойного отдела, Ева прошла в свой кабинет. Как она и предполагала, телефон разрывался от звонков репортеров. «Еще бы, – сказала себе Ева, – мертвая любимица папарацци – это ж халявный рейтинг». И без тени жалости перенаправила все звонки в отдел по связям с прессой.

Первым делом она позвонила доктору Мире в офис и тут же напоролась на секретаршу – хранительницу ее врат.

– Хорошо, хорошо! Я поняла, – сказала Ева, выслушав недовольную тираду. – Господи! Просто передайте доктору, что она нужна мне на пять минут – когда и где ей будет удобно. У меня, у нее, да хоть в туалете в соседних кабинках. Всего на пять минут.

Отключив связь, Ева заказала в автоповаре кофе и принялась заполнять доску с фотографиями, дописывать предварительные заметки и анализировать предполагаемую хронологию преступления.

«Убийца беспрепятственно вошел, – размышляла она. – А жертва сама ему чуть ли не цветами дорогу выстлала. Деньги есть – ума не надо».

Вычислил он ее сам или ей просто не повезло однажды наткнуться на этот клуб? Узнаваемое личико, любительница потанцевать и пощекотать себе нервы. Известна своими похождениями, а не сообразительностью. Да, она была легкой мишенью.

«Но если речь идет только об ограблении, зачем было ее убивать, тем более таким страшным и странным способом? Затем, – подытожила Ева, – что кража была не главным для него делом. Главным было само убийство».

Ева покосилась на свое окошко, сквозь которое в кабинет пробивались лучи весеннего солнца, и прикинула, сколько еще времени осталось до заката.

Подумав о закате, она поморщилась и снова взялась за телефон. «Ты не только полицейский, – напомнила она себе, – ты еще и жена». И на той, и на другой работе приходилось соблюдать целые уставы всяких правил.

Ева набрала личный номер Рорка, надеясь оставить сообщение на автоответчике: мол, она вернется поздно, пусть ее не ждет. Но Рорк сам ответил после первого же гудка. И на экране телефона возникло лицо, при взгляде на которое она каждый раз млела. Его лицо.

От его глаз цвета синих ирландских озер сердце ее затрепетало. С учетом того, что он вот уже два года почти каждый день так на нее глядел, собственная реакция удивляла Еву. Словно рукой скульптора вылепленные губы дрогнули в улыбке, с почти неуловимым отзвуком его родины произнося неизменное:

– Лейтенант?

– Ты разве не занят покупкой Австралии?

– У меня сейчас как раз небольшая передышка между континентами. Следующим пунктом программы, кажется, Азия. А как у тебя дела?

– Нормально. Я знаю, у нас с тобой на сегодня были кое-какие планы…

– Ужин, если не ошибаюсь. А после ужина партия в покер голышом.

– Вроде бы это называется «покер на раздевание».

– О, ты у меня все равно в два счета окажешься голой. Но матч, видимо, придется отложить. У тебя там, кажется, убийство Тиары Кент?

– Уже слышал?

– Убийство дочки мультимиллионера в ее же собственном роскошном пентхаусе? – Рорк поднял бровь. – Такие новости быстро разносятся. И как же она умерла?

– Укушена вампиром.

– Как по?шло! – прокомментировал он, и Ева улыбнулась.

– Она увлеклась какой-то хренью вроде вампирского культа, вот и схлопотала, так сказать, по шее. Мне нужно проверить клуб, где она, предположительно, познакомилась со своим убийцей. Он начинает работать только после заката, так что домой приду поздно.

– Звучит почти так же увлекательно, как и покер голышом. Подъеду в управление к шести вечера. Ева, дорогая, – добавил Рорк, не дав ей возразить, – не думала же ты, что я откажу себе в удовольствии сопровождать тебя в логово упырей?