– Конечно, господин полковник, – Янус протянул пропуск двум «пятнистым» дежурившим у одной из дверей. – Мы почти на месте.

Дверь отворилась и Адриан поморщился от сильной вони гниющего мяса. Янус театрально повел рукой:

– Итак, господин полковник, перед вами первый живой вурдалак доставленный в Империю за последние сотни лет!

Адриан прищурился. Посреди просторной комнаты стояла высокая клетка. Несколько сотрудников с готовностью посторонились, пропуская полковника. В самом дальнем углу клетки скрючилась высокая худощавая фигура. Она дрожала и скулила, кутаясь в какие-то лохмотья. Смрад полуразложившейся плоти заполнял все помещение, заставляя некоторых ИСБшников чувствовать, как не до конца переваренная пища подкатывает к самому горлу.

– Мне казалось, он будет постоянно бросаться на прутья, – Адриан подошел еще ближе. Вурдалак поднял на него покрытое язвами лицо и предостерегающе раздвинул губы, показывая два длинных клыка.

Янус хотел ответить, но его опередил невысокий полноватый мужчина лет шестидесяти. Это был Валент, доктор первой ступени в области некромагологии. Не было бы преувеличением сказать, что во всей Империи вряд ли нашлось хотя бы пять специалистов такого уровня. Именно поэтому Валента приходилось терпеть, несмотря на его гиперболизированное чувство собственной значимости. Доктор знал, что практически незаменим и пользовался своим положением. Пожалуй, в этом они в чем-то были похожи с профессором Корнелием.

– Ну что вы, господин полковник! Эти твари достаточно разумны, чтобы понимать, когда силы неравные. Страх и чувство самосохранения не чуждо даже ходячим трупам.

– Любопытно, – Адриан коснулся решетки. Вурдалак покосился на полковника, щурясь от яркого света волшебных ламп. Глаза живого мертвеца были покрыты сетью красных прожилок, напоминающих трещины. – Он может говорить?

Валент почесал лысину:

– Некоторые могут. Пресловутые остаточные воспоминания. Есть даже упыри, сохранившие о прежней жизни некоторые смутные воспоминания, но такое бывает не всегда. Многое зависит не только от умения конкретного некромага, но и от интеллектуальных и физических особенностей оживляемого. В одной из моих монографий есть неплохое…

– Понятно, – бесцеремонно перебил его полковник. – А из-за чего от них продолжает разить трупами? Разве процесс разложения не останавливается?

Валент недовольно поджал губы. Он терпеть не мог, чтобы его перебивали. Адриан бросил на него холодный взгляд. Доктор сглотнул, внезапно почувствовав, что злость испарилась, уступив место самой настоящей дрожи.

– Это зависит от их насыщения. Вурдалаки, насосавшиеся крови, почти ничем не пахнут. Трупное зловоние вызывается сильным голодом и истощением. Это недостаточно изученный процесс, но мы предполагаем, что тело вурдалака без крови попросту начинает разлагаться. Отсюда и вонь. Приток свежей крови обращает этот процесс вспять.

– Значит, по запаху можно определить, насколько тварь голодна? – усмехнулся Адриан, продолжая наблюдать за упырем. Тот угрожающе рычал и постоянно проводил синюшным языком по кончикам зубов. – И как долго они могут обходиться без пищи?

– До полугода, – отозвался доктор. – К сожалению, мы не можем говорить точно. Большая часть наших знаний базируется на источниках столетней давности. Очень жаль, что правительство в последнее время уделяло этой проблеме слишком мало времени.

– Хорошо, – Адриан повернулся, чтобы уходить. – Продолжайте изучение. Давайте упырю столько крови, сколько необходимо. Если будет нужно, я распоряжусь, чтобы доставили преступников, приговоренных к смертной казни.