выскользнула из подчинения тыловикам и переподчинилась напрямую

командирам частей. Так случилось, что после раздела, медицинская служба в

дивизии, несмотря на то, что дивизия стала украинской, осталась в

подчинении командира. Забыли поменять в штате нашей дивизии графу.

Зам по тылу дивизии на то время был совсем тупой, полковник Вепренко,

который просто не просекал ситуацию, а я помалкивал, мне это было

выгодно. Окружное начальство тоже пока не вникло в сложившуюся ситуацию.

Поэтому, когда в зал входил этот панок-грибок, вся медицинская служба

подобострастно замирала по стойке смирно, один я не демонстрируя, но

стоял по стойке «вольно», не напрягаясь. Начмед округа нес за своим

шефом его папочку, переступая, как журавль на цырлах, чтобы невзначай не

наступить на него. Все присутствовавшие в зале явно видели, как этот

недоносок демонстративно наслаждается властью. Оно становилось на

подставку за трибуной, холуи ему перед носом раскрывали в нужном месте

заранее заготовленную речуху и генералушка, упиваясь всесилием перед

собравшимися, начинал глаголить.

Чтобы поиздеваться над нашим медицинским начальником, он открытым текстом ерничал, во всеуслышание вещая в микрофон приколы.

– Товарищи офицеры, высшая степень армейского подхалимажа -это написать

своему шефу речь и, усевшись в зале перед ним, проявлять суетливую

активность, имитируя усердное ее конспектирование. Показывая при этом

пальцем на нашего Нетребко. Все присутствующие, а это около пятисот человек,

прятали ухмылки на своих мордах.

Потом он много чего говорил о текущей ситуации и о проблемах, какие он в

поте чела героически решает. Только через много лет мне стало известно,

что будучи распорядителем у корыта окружного тылового хозяйства, он

успел построить два четырехэтажных особнячка. При этом это только

сверху по четыре, а еще по три этажа заглубленные в землю. Один в

Одессе, рядом с тем же санаторием, второй – на своей малой родине. И это

только то, что нельзя спрятать от завистливого ока.

А пока он продолжал выдавать на гора жемчуга «красноречия».

– Товарищи офицеры, – это уже в заключительной части своего выступления,

– мне вот накануне предложили повышение. Переходить на должность

заместителя начальника тыла вооруженных сил Украины. Я долго думал и

пришел к выводу, что лучше быть головой у мухи, чем жо..й у слона. Зал

подхалимски, утвердительно кивая, заржал.

В президиуме восседала вся верхушка медицинской службы округа и даже

присутствовало пару представителей из Киева. Во время перерыва подхожу к

своему начальнику Нетребко. Поздоровался, представился, вручил ему

три копии своего вновь придуманного штата и нагло предложил

ознакомиться на досуге.

– Что это такое? -презрительно фыркнул мне в лицо шеф. Брезгливо принимая из моих рук бумаги.

– А вы почитайте, товарищ полковник, может вам и понравится. Копию

попрошу выделить и Киевским представителям. Авось, кого -нибудь

заинтересует. Не обращая внимания на его брезгливо скорченную

физиономию, принял я смиренную позу.

Во время перерыва генерал Пропивко быстренько слинял, чтобы заниматься

неотложными делами по разворовыванию попавшего ему в лапки народного

достояния. А трибуной завладел наш непосредственный начальник. Сидя в

зале, наблюдаю, как заместители начмеда округа и киевские представители

вяло и небрежно листают копии предложенного мною штата. Когда Нетребку

за трибуной сменил кто то из его замов он, сидя за столом президиума,

тоже полистал особо не вникая в содержимое моего предложения.

По окончанию совещания подозвал меня к себе и пробормотал то, что я и

без него понимал и осознавал. Типа, что это ты предлагаешь, когда идет