– А что студень такой же вкусный как каша? – подняв глаза на смущающегося здоровяка поинтересовалась я.

– Вкуснее, намного! – и у парня стало такое мечтательное лицо, что отказать было невозможно.

– Тогда обязательно – с улыбкой ответила – только чур, взамен ты мне покажешь как-нибудь конюшню? У вас же здесь есть лошади?

– Конечно! Мам, ведь можно? – вдруг опомнился он.

– Можно, можно, – ответила с теплотой диа Карта, и перевела на меня благодарный взгляд, – Кира теперь одна из нас.

Спасибо одними губами прошептала я и поспешила со своими приборами за Тиа. Соседка одобрительно кивнула.

– Молодец, наш человек. Сработаемся – подпихнула она меня в бок – кстати, о работе, пошли, ждать она не будет.

И начался мой первый рабочий день.

Я добрым словом вспомнила свои испытания в прошлом. Потому что только многолетняя рабочая закалка не давала мне свалится с ног. Мы убирали комнаты, стирали белье, разносили завтрак, обед и ужин, собирали остатки со столов, мыли посуду. Подметали, чистили, встряхивали. В середине дня был перекус на ходу, а к вечеру когда думала что все-таки упаду, нас снова собрали за столом. Похвалили за день и вынесли долгожданное сбитое мясо. У меня гудела голова и болели ноги до слез, но клянусь – это мясо вылечило бы и мертвого. Похожее на отбивную только без кляра, с какими то корнеплодами, оно таяло во рту и, серьезно, нисколько не привираю, придавало сил!

Стоит говорить, что нахваливала еду я так же усердно, как и ела? Чем снова заслужила довольный взгляд повара и добродушные смешки остальных. Когда все стали подниматься, поняла что похоже засну прямо за столом. Ибо сил не было. И тут мою посуду подхватила Тиа.

– Ничего, для такой болезненной, целый день отработала, даже не ожидала. – тихонько прошептала она – ты сиди пока, я подсоблю, а на обратном пути помогу до комнаты дойти, вижу что рухнешь сейчас. Вдруг ещё отправят тебя на разные работы, а мне потом какую нибудь калошу ленивую в напарницы сунут. Ты то вон на совесть делаешь все, меня не обманешь. А что с непривычки, так это поправимо.

Вот так меня под руку довели до постели. Скинув туфли, я уже собиралась лечь в чем мать родила, как рядом плюхнулась огромная сорочка.

– Бери, – хмыкнула соседка – вернёшь потом ажурную, чтоб я как аристократка спала.

– Обязательно! Да хоть как принцесса! Знаешь Тиа, я тебя, кажется, уже люблю – абсолютно искренне воскликнула, на радостях от таких простых вещей.

Стянула платье, закуталась в сорочку и завалилась на кровать. Засыпала я под бухтение о том, что попала из какого то явно ужасного мира, где за тарелку каши поют оды, а за соседскую выручку признаются в любви. И внутренне согласилась.

Потому что на Земле, такую попаданку уже упекли бы в психушку, в лучшем случае. А здесь я засыпаю в тепле, одетая и сытая, среди таких добрых людей, которых за всю свою жизнь почти не встречала. Стоит ли говорить, что улыбалась я как ненормальная? Или и так понятно?

Следующие три дня были как под копирку. Я мылась, ела, работала, ела, спала. Менялись только блюда, мой восторг ими оставался неизменным.

На второй день после ужина, я попросила студень, пытаясь не сдать, что он для Тарка, а повар сделал вид, что мне поверил. В итоге, все остались довольны. Здоровяк, кстати, так меня благодарил, как будто это я ему студень готовила.

К концу третьего дня каждый из коллег мне казался как минимум близким приятелем. Нелегкий труд вообще быстро сплочает. Постоялый же двор на отсутствие клиентов не жаловался, поэтому работы на такое небольшое количество персонала хватало с головой.