– И что же тогда будет, если ошибутся?

– Ошибается тот, кто гистологию не пересматривает. Все хорошо будет, но обязательно позвони моей сестре Вере. Она расскажет тебе много полезного.

Так судьба свела меня с Верой. Я ее знала только по рассказам подруги. Она была уже на середине пути в процессе лечения. Девиз Веры по жизни «Мечты должны быть либо безумными, либо нереальными… Иначе – это просто планы на завтра!»

…На следующий день я запланировала записаться к онкологу-химиотерапевту, найти лабораторию для пересмотра гистологии, поговорить с Верой. Меня очень тревожило, что же может произойти в случае ошибки в ИГХ и как выбирают схему лечения. Я ждала утра, чтобы приступить к первым шажкам в «тушении пожара». А когда легла спать и положила голову на плечо мужа, поняла, как же сильно я хочу жить.

□ Шаг 1. Помните, рак – это «пожар», и пока вы ждете, когда он потухнет, взгляните еще раз на мир и оцените, как он прекрасен. Не стесняйтесь на этом этапе обратиться к психологам, если требуется помощь.

□ Шаг 2. Сообщить семье о диагнозе и о том, что вы временно меняете некоторые жизненные планы, но обязательно выполните их чуть позже.

□ Шаг 3. Пока готовятся результаты ИГХ, займитесь поиском лаборатории для пересмотра «стекол» и «блоков». Крайне важно перепроверить, что исследование проведено корректно.

□ Шаг 4. Займитесь поиском клиники, где будете проходить лечение, и запишитесь к химиотерапевту, пока в расписании врача есть удобное вам время.

□ Шаг 5. Подумайте, кому из друзей вы хотите рассказать о диагнозе. Поддержка и помощь вам будут необходимы.

Всемирно известный аукционный дом Сотбис (Sotheby’s) дает гарантию на купленный в ходе торгов предмет искусства на два года. Бывает, что качество исполнения фальшивок превосходит уровень экспертизы. Даже самый опытный эксперт, проведя визуальный осмотр картины с применением современных чудо-технологий, может ошибиться. Поэтому подлинность полотна подтверждает команда специалистов, и на это дается два года!

Этот факт, как ни странно, возможно, спас жизнь Веры, с которой я созвонилась утром.

Есть люди, общение с которыми заряжает энергией. Их интересно слушать, они умеют слышать собеседника и, подобно магниту, притягивают к себе. Именно такой оказалась Вера. Она увлекается искусством, начитана. При этом не пытается соответствовать каким-то стандартам и остается сама собой, бескорыстно делясь идеями и нестандартным взглядом на жизненные вопросы.

– Представь, что ты стала мультимиллиардером. Подлинник какой картины ты купила бы для украшения своего дворца? – на втором часу телефонного разговора спросила меня Вера.

– Так и не скажешь сразу… Такого быть не может. И не продаст никто… Странный вопрос. Ну, пусть будет «Крик» Эдварда Мунка – пробормотала я после неловкой паузы. Я не знаток искусства и меня вдохновляет скорее Шишкин, нежели экспрессионизм. Скорее всего, на мой выбор повлиял еще «тлеющий во мне пожар».

– Прекрасно! А как ты узнала бы, что покупаешь подлинник, а не хорошую копию?

– Ну, я показала бы искусствоведам, независимым экспертам, на всякий случай…

– Умничка! И ключевое в твоем ответе – это множественное число. Экспертам – настойчиво проговорила Вера. Ты бы не постеснялась это сделать, верно?

– Нет, конечно, ведь я бы платила как за оригинал, а не фейк.

– Знаешь, как верифицируют опухоль, то есть определяют, из каких доброкачественных или злокачественных клеток она состоит?

– С помощью гистологии, – уверенно сказала я, не совсем улавливая связь с темой искусства.