– Закончить приём пищи! – Скомандовал повар. – Посуду на столах не оставлять! Пошевеливайся, Роалд! Надо было молча челюстями работать, а не трепаться попусту.

Вместе со всеми Ладвиг встал из-за стола и направился к выходу. Решётчатая дверь в коридоре была открыта, и возле неё уже собрались постояльцы из второй смены. Первые из них закончили мыть руки и норовили пройти в обеденный зал, но на их пути стояли надзиратели, ожидавшие, пока опустеет помещение.

– Арне? – Удивлённо воскликнул сержант, увидевший среди толпившихся людей знакомое лицо.

– О! Вот уж кого не ожидал здесь увидеть! – Засмеялся бывший обитатель подземных коммуникаций Энгельбрука. – И давно вы, господин сержант, гостите в Озёрном замке?

– Формально, первый день. – Ответил Ладвиг, решив не рассказывать про историю с ранением.

– Проходи до своей камеры. – Сказал стоявший позади надзиратель. – Не создавай помеху остальным.

– Не ругайся, мы с приятелем давно не виделись. – Арне покинул очередь в обеденный зал и отошёл вместе с Ладвигом в сторону. – Я как из подземелий выбрался, сразу же пустился в загул. Оторвался по полной! Приятно вспомнить. Выпивка, девки, выпивка с девками и без девок. В кости играл столько, что на ладони отпечаток от кружки в мозоль превратился. Не помню, сколько дней проторчал в квартале красных фонарей, не выходя на улицу. И тут, на мою беду, случилась облава. Кого там стражники искали – не знаю, но нашли меня, и с опознанием больших проблем у них не возникло. Один день продержали в Энгельбруке, а потом сюда доставили. Я уже больше декады в Озёрном замке. Недавно сюда привезли ещё четверых, из тех, с кем мы вместе шалили в городе. Остальные пока на свободе. Тебя-то за что взяли? Не оправдал надежд Магистрата?

– С заданием не справился. – Неохотно признался сержант. – Сопровождал в Остгренц одного человека. Погиб он по собственной глупости, а меня признали виновным в том, что плохо его охранял.

– Всего-то? – Снова засмеялся Арне. – Я в своё время немало насолил городской страже. Когда поймали, думал, что сошлют на рудники до конца скончания дней. Оказался здесь и понял, что эта тюрьма не страшнее богадельни для старушек при женском монастыре. А тебе не обидно за какой-то пустяк свободой расплачиваться? Как сам считаешь?

– Человек тот важной птицей оказался. Мне сказали, что его смерть могла обострить отношения с Восточным герцогством.

– Тогда понятно. В подобных ситуациях обязательно найдут, на кого свалить всю вину. Это мне хорошо известно. Вахмистра Виланда тоже арестовали?

– Скорее всего, нет. Наши дороги разошлись. Во время последней встречи он даже пытался втолковать мне, что это задание до добра не доведёт. Я не послушал опытного человека…

– И в результате оказался в камере, – закончил фразу Арне. – Больше никого из знакомых здесь не встречал?

– Нет ещё.

– Ты удивишься, когда узнаешь, кто в Озёрном замке заведует складом с различным тряпьём.

– Каким тряпьём? – Не понял Ладвиг.

– Простыни всякие, наволочки на подушки, – стал перечислять Арне, – ещё чего-то. Помнишь хромоногого Тилло? Этот хорёк каким-то образом пролез в кладовщики и теперь живёт здесь на всём готовом, напоминая ушедшего на покой цехового мастера. Высокие у него, должно быть покровители.

– Он не из постояльцев?

– Нет! Весь из себя такой важный, будто секретарь суда. Меня как увидел, сразу такое лицо скорчил, как будто мимо него золотарь с полным ведром дерьма прошёл. Хотел бы я понаблюдать за выражением крысиной мордочки Тилло в тот момент, когда он встретит тебя! Бьюсь об заклад, что хромоногий очень обрадуется!