Вика не сказала, потому что побоялась реакции Эрики.

Она знала всю подноготную, всю историю Любви Эрики. И, как близкий друг, хотела только добра, хотела ей помочь помириться с ним.

Но если бы Эрика знала, что ее ждет в этом путешествии, она ни за что не согласилась бы на эту авантюру.

Итак, что мы имеем.

Вводные данные – Эрика, ее подруга Виктория, бывший муж Стас, огромный кошак с тем же именем, крестник Эрики, его свадьба с идеальной девушкой… Ну, и прочие гости.

Что же из всего этого получится?

И при чем тут ностальгия?

Встреча с прошлым всегда приправлена ностальгией.

Память – это единственный рай, из которого нас не могут изгнать.

Прошлое – всегда хорошее, ведь из него удалось благополучно выползти с наименьшими потерями. Одна капля печали открывает в сердце сотню жемчужин.

Впрочем, ностальгия – это желание вернуть то, что мы никогда не имели.

Эрика подумала и переоделась. Она предпочла походный вариант – кожаная куртка, джинсы и белая рубашка. Потом она взяла чемодан на колесиках, пакет с подарками для семейства Виктории и переноску с котом.

Как известно, путь в неизведанное начинается с первого шага. И Эрика это знала.

За окном просигналило такси…

«Жизнь слишком коротка, чтобы мечтать о чем-то незначительном!»

(цитаты о жизни)

Самолет опоздал, от слова «совсем». Практически на два часа.

Эрика отстегнула поясной ремень в кресле, попыталась встать из него, но тут же села обратно.

После длительной поездки, после основательного перелета ноги затекли. Эрика пошевелила пальчиками, потом нагнулась, с трудом натянула на ноги кроссовки с яркой, вызывающей надписью на боку «Nike».

Это было делать довольно неудобно.

Головой она упиралась в впереди стоящее кресло, а рядом пыхтел от напряжения сосед по ряду.

Он тоже решил надеть обувь на ноги, одновременно с ней. У него это действие получалось неважно. И вдобавок, своим острым локтем он решил упереться прямо в бок Эрики.

Она тихо ойкнула, попыталась отодвинуться от него, но двигаться было некуда. С одной стороны было окно самолета. Эрика сидела у самой стены. Два соседних кресла занимал ее сосед. И мест больше не было.

Выйти у Эрики не было никакой возможности.

Она хотела как можно скорее покинуть салон самолета, присоединиться к толпе страждущих пассажиров, мечтающих выбраться из лайнера после длительного перелета как можно быстрее.

Но пришлось терпеливо ждать своей очереди, пока нерасторопный сосед освободит свое тучное тело от мягких, комфортабельных сидений и позволит ей выйти.

Эрика подумала о своем милом, огромном мейн куне, которого пришлось вместе с переноской поместить в багажный отсек. Почему-то именно на этом рейсе и на этом самолете животных в салоне провозить запрещалось. И в салон не пускали ни с кем, а тем более с котами.

Эрике пришлось купить проездной билет на кота, как на багаж. А весил мейн кун немало, целых семнадцать килограммов.

И теперь ее любимый шерстяной Стасик ехал где-то глубоко внутри огромных недр Боинга 777, в темном, душном отсеке, где-то рядом с вещами других пассажиров этого рейса.

Рядом в металлическом закрытом вольере находилась длинношерстная немецкая овчарка. Она громко лаяла, рычала на бедного Стасика, словно тот был виноват во всех бедах мира, в частности, что они путешествуют в таких стесненных, неудобных условиях.

Хотя был и свой «плюс». Они ехали вместе и вполне могли подружиться. Если бы она не была такой активной и громкой. А он не вел себя так глупо и по-дурацки.

В ответ на домогательства овчарки кот шипел, потом притих и только изредка жалобно мяукал, подавая голос, что он тут, что он никуда не делся, не исчез. Хотя очень хотелось это сделать.