: Илдаря и Сихова, равно как и Уздена его, Аледаева, и Уздена Кан-Мурзы, Иналука, которые сами серебро выплавляли. 24-го ноября Коншов-Мурза возаращался из гор и представил миссии около одного фунта руды в небольших кусках, добытой, по его словам, в земле Та-абастъ, также на горе Исгодыръ (?) и на пустом месте, именуемом Хазын. Три четверти сей («светлой») руды даны были для исследования Фричу, которой нашел, что оная содержала преимущественно свинец, а именно: пятьдесят пять частей во сто, также серебро, коего количество он полагал до четырех золотников во сто фунтах руды. В своем донесении (от 22-го декабря) он упоминает, что близь сей руды (серебристого свинцового блеска) можно предполагать еще более серебренной, а может быть и медной руды. Но как он по причине опасностей, с которыми сопражено было путешествие в горы, не смел сам отправиться к месторождению оной руды, то и не мог определишь, будет ли добывание оной выгодно, в чем однако, судя по представленному образчику, ни мало не сомневался. Полученное при разложении серебро и свинец, равно как и остальная часть руды, с приложением печати Фрича и Герольда, отправлены были чрез толмача Кашпирова и двух Марка Агапцитова, сопровождавших Контов-Мурзу в горы-Мурзу в горы, к Царю Михаилу Федоровича, который приказал подарить Кашпирову кусок Английского сукна и 5 рублей денег.

Коншов-Мурза в съезжей избе пред Воеводами невозможно будет добывать оную руду, ибо Наршов-Мурза Эбуслуков, приехав из Терека в горы, разгласил повсюду, что Царь Российской хочет овладеть Кабардою для добывания в оной золота и серебра, что его Коншов-Мурзу, хотели убить и, что он был спасем только Князем Пшимахом, что сыновья Илдара, Та-абастского владельца, отказываются прийти в Терек или дать заложников, ибо опасаются потерять свою землю. Также вышеупомянутые мастера: Ажедаев и Иналук, еще недавно выплавлявшие серебро, не хотят, прийти в город, боясь, что или будут взяты там под стражу, или по возвращении в горы убиты Кабардинцами. Место, откуда Коншов-Мурза получил руду, отстояло, но словам его, от города Терека на шесть дней пути. Дорогу туда он описывает не весьма ясно: он упоминает реки: Сунгус, Черех, Хааин, Ардан и Урух. Может быть угрозы горских жителей заставили его нарочно скрывать настоящее местоположение Таабаста. Князь Пшимах, у которого Коншов-Мурза пробыл несколько времени в Кабарде на пути своем, сказал ему: что если Царь хочет добывать руду, то прислала бы «два Приказа конных, и пять сот пеших стрельцов, две тысячи Юртовских Астраханских Татар, и сверх того сколько можно более Терских Черкесов, Окачанев, Татар, Новокрещенцев и Козаков». С сим войском надлежалобы напасть на Кабардинских и Горских Князей и Мурз в пахатную пору, когда люди их рассеяны по полям, и навести на них ужас. Вместо находившихся в Тереке аманатов, на коих нельзя было положиться, должно было взять других, знатнейших. Если войско пробудет там два года, то можно будет безопасно добывать руду: по близости находится довольно лесу и воды для выплавки оной. Служилый Черкес, Андрей Афанасьев, ездивший с Коншов-Мурзою, показал пред Воеводами в Тереке: что по прибытии в Кабарду, Коншов-Мурза, оставив его и всех прочих своих сопутников в Нартовых кабаках, продолжал путь в горы с братом Нартова: Илдаром Эбусковым, с помянутыми Сидором и Марком, с Узденами Князя Пшимаха: шаганом Каташевым и Беком Урдашевым и с собственным Узденем Шагануком Бартовым. Сидор и Марк донесли, что они из Кабарды ехали сперва лесом и горами, по весьма неудобопроезжим стешка и гребням. Часто они должны были ходить пешком и водить лошадей за повода; на расстоянии же около двадцати верст от Горских кабаков, Коншов-Мурза, оставив Илдара Эбуслукова, их обоих и собственного своего Уздена, тайно избирался далее по крутым утесам, в сопровождении одного только Уздена Князя Пшимаха, и на четвертый день возвратился к ним с образчиками руды. в Москве Сидор в Марк были еще раз допрашиваемы в Посольком Приказе. Они тут объявили: сто страна, где они были с Коншов-Морзою, принадлежит, сверх Илдарских Мурз, еще Болкарам: Абти-Таарекову и