Чинджу стремительно пустел. Кабаки закрывались, гасли фонари. Пошел мелкий дождь. Неслышно вышагивая босыми ногами вверх по каменной улочке, Лилит размышляла, тихо напевая себе под нос.

Одно время она профессионально занималась тем, что искала проблем. Ходила в неположенное время в неположенных для прогулок местах. Это была тщательно подготовленная охота, продолжавшаяся изо дня в день, из тамисы в тамису, пока ей не удалось выманить свою добычу. Сейчас же, наоборот, она не искала проблем, а просто хотела добраться до теплой ванной и отмокать в ней чуть дольше целой вечности. Но, как это обычно бывает, ничто никогда не шло по плану.

Есть несколько признаков, по которым можно понять, что за тобой следят. Как правило, следящий старается всегда держать тебя в поле своего зрения, особенно в таком запутанном городе, полным узких переулков и лазов, как Чинджу. Как правило, он держится на расстоянии и старается не привлекать к себе лишнего внимания. Однако же, ночью эта задача почти недостижима из-за невозможности смешаться с толпой. Вот и сейчас, пару раз оглянувшись назад, периферийным зрением Лилит заметила нечеткую фигуру, следующую за ней по улице. Через пару поворотов она окончательно убедилась, что это не зевака и не полуночный кавалер. Это слежка, пусть и не очень умелая.

Лилит свернула влево и замедлила шаг, чтобы преследовавший сократил расстояние. Она направлялась в сульянское гетто; настоящее пятно на архитектурном ансамбле Чинджу. Здания в гетто кучковались самым хаотичным и бестолковым образом, и имели лишь две функции: стоить как можно дешевле и вмещать как можно больше людей. Многие дома имели по три-четыре входа на разных этажах, обеспечивая жителям прямой доступ в свою часть дома. Это была знакомая Лилит местность, и она надеялась на то, что она окажется не столь же знакомой для своего преследователя.

Вскоре брусчатка сменилась густой грязью, облепившей ноги Лилит подобно ботинкам. Уличные бумажные фонарики сменились бельевыми веревками с болтающимися на них кальсонами. Запах моря и еды, издаваемый полуоткрытыми лавочками, сменился запахом нечистот и мокрой глины.

Зная, как легко потерять человека в этих темных, узких переулках, Лилит шла нарочито неторопливо. Она сильно шлепала по грязи с громкими звуками, только что песни не горланила во весь голос.

– Ну давай, зараза, что ж ты такой тугой-то, – пробормотала она, поглядывая назад. Наконец она услышала за спиной торопливые шаги и возрадовалась, направившись по прямой ко входу в один из домов. Она специально огляделась перед тем, как войти; будто желая убедиться, что никто ее не видит. Дернула на себя хлипкую дверь и замерла, активно слушая. Сейчас могло произойти две вещи: если ее преследователь хотел напасть, скорее всего, он последует за ней внутрь. Или же он хотел выяснить, куда она направляется, и тогда, подождав еще какое-то время вдали, он уйдет.

Выждав достаточно, чтобы исключить первый вариант, Лилит прошмыгнула на второй этаж ничейного холла и открыла выход с другой стороны дома, ведший на прямую наружную лестницу. Быстрым шагом она сбежала по ней вниз и нырнула в первый попавшийся тупичок, перемахнув через невысокий пристенок. Попетляв еще немного и окончательно убедившись, что хвоста нет, она выдохнула и направилась в комнаты, надеясь, все-таки, попасть туда до рассвета.

Едва ли слежка была связана с ее нынешним заказом. Скорее уж с одним из предыдущих. Лилит не собиралась недооценивать своего противника, основываясь только на дилетантстве слежки; она уже совершала такую ошибку в прошлом. Кто-то затеял с ней игру в кошки-мышки, и теперь будет ждать ее ответного хода; среди опытных бандитов и наемников было немало игроков, и Лилит была одним из них. Подобные свалки и дрязги среди своих были нередкостью: устранить конкуренцию, заработать авторитет, загнать страже голову за кругленькую сумму, если ты охотник. Причин могло быть множество, и Лилит задумчиво прикидывала, какая из них больше всего подходила к ее случаю. Ясно было одно: пока она не разберется с охотником, спокойно работать ей не дадут. Он был препятствием, а второе правило Лилит четко гласило: безжалостно устраняй любые препятствия между тобой и твоей целью.