«Неужели прикажут заселяться в руины?»

Опасение сбылось середина наполовину. Дома капитально подремонтировали — сменили проводку и водопроводные трубы. Подготовили оконные рамы и стены под покраску, после чего финансирование на этот календарный год закончилось. Холостякам предложили переезжать, семейным пообещали выделить квартиры в близлежащем жилом районе. Генерал подсластил пилюлю: заверил, что министерство компенсирует затраты на косметический ремонт тем, кто сделает его своими силами. Остальные могли жить, не обращая внимания на зашпаклеванные стены и рваный линолеум, либо снимать квартиру в радиусе пятисот метров от части — по нормативам сбора быстрого реагирования. Продолжение ремонта за казенный счет планировалось в следующем году.

Завершая речь, генерал напомнил, что свобода вероисповедания закреплена в Конституции страны, что согласно закону военнослужащим обеспечивается беспрепятственный доступ в храмы, и поэтому на территории части имеются алтари Камула и Хлебодарной.

На этом собрание закончилось. Командир отряда полковник Светозар Ковальский сообщил личному составу, что автобус подадут через полчаса.

— Кто не желает ожидать транспорт на улице, может добираться до части своим ходом. Заблудитесь или опоздаете — сразу кладите заявление на стол. Так! Кто наплевал на пол шелуху от семечек?

— Это не мы! — заявил один из волков, сидевших в первом ряду.

— Живо бери веник и подметай. Заодно время до автобуса скоротаете.

Мохито заторопился, избегая начальственного гнева: под сиденье соседнего стула кто-то накидал кучу карамельных оберток — явно не вчера, уже выцвести успели. Но Светозар явно был не склонен выслушивать оправдания. Лучше потихоньку слинять.

Покидая зал, он столкнулся со вторым медведем-оборотнем. Черный барибал не проявил агрессии — кивнул, прошел к лестнице. Это порадовало. Иногда неприязнь возникала с первой встречи, и медведи начинали делить территорию, повинуясь инстинктам. В дни обучения Мохито и барибал тренировались в разных группах, и только сегодня встретились лицом к лицу. Оборотень уступал ему размером — Мохито был крупнее — и, похоже, был женат или помолвлен. К шлейфу запаха альфы примешивалась нотка медведицы и сладкой домашней выпечки.

Спускаясь по лестнице и глядя медведю в спину, Мохито думал, что сделал правильный выбор. Кто-то из богов — Феофан-Рыбник или Камул — одарили его капелькой везения, необходимой на новом месте службы. Барибалы считались относительно добродушными, уживались с сородичами и славились любовью к вегетарианской кухне. А с гризли или кадьяком попробуй, разойдись мирно — ни устав, ни служебные обязанности не помогут.

Выйдя из здания, Мохито направился к машине. Припарковался почти на газоне, недалеко от главного входа, надо было побыстрее убирать и удирать, пока какому-нибудь начальству на глаза не попался. Он вынул ключи из кармана и чуть не взвился от прикосновения к локтю — неожиданно. Обычно его никто не трогал. Боялись.

— Извините, — волк не отступил, только чуть наклонил голову. — Подскажите, пожалуйста, какой адрес у нашей части? Я не запомнил название улицы. Хочу вызвать такси, но не знаю, куда.

— Улица Тенистая. Три. Если надо — подвезу, — вежливо предложил Мохито. — Все равно туда еду.

— Спасибо. Меня зовут Зорьян.

— Тимофей.

Они пожали друг другу руки. Волк вызывал симпатию: сильный, излучавший спокойное добродушие, обычно приписывающееся медведям — один Феофан знает, почему люди такие сказки придумывают. Темно-русые волосы, умные темные глаза, приятная внешность. Запах армейской казармы, в которой разместили кандидатов в отряд из других городов.