Шло время, а в Орду никто не собирался ехать. Но однажды в город забрел какой-то монах. А в этом забытом Богом уголке приход всякого человека – событие. А тут монах, божий человек. Дошло это и до ушей князя. Он вспомнил мор и понял, что этот божий человек неслучайно здесь. Это напоминание… И он вновь посылает бояр, чтобы подписать новый договор, в котором он признает себя младшим братом и обязуется не искать великого княжения. Москва облегченно вздохнула. Все, противник сдался, можно торжествовать победу. Больше всех радовался юный великий князь. Мать вернулась из поездки в довольно расстроенных чувствах. Увидя торжествующего сына, положив его голову к себе на колени, гладя темные волосы, тихо говорила:

– Василий, твой дед очень плох. Боюсь, долго ему не прожить. А твой дядя только и ждет этого момента, поверь мне.

– Да ты че, матушка, волнуешься. Он же подписал договор, че больше не будет искать подо мной великого княжения.

– Сынок ты мой ненаглядный, дитя ты еще малое. Да сколь таких бумаг писали разные люди и нарушали их. А тебе надо учиться и понимать, что люди есть и без совести и чести. Ты никого не послал в Галич следить за дядькой?

– А че, надо? – поднялся Василий.

Взгляд его был настолько наивен, что мать не удержалась и поцеловала его.

– Наивная ты простота, князь Василий. Надо людям верить. Но не грех и проверить. Вот пошли-ка кого-нибудь тайно, понял меня, тайно в Галич, что там собирается делать князь Юрий. Это не худо знать. Пошли купчишку какого аль просто скитальца, только толкового. Попроси Андрея Албердинова, боярин те поможет. Да держи в советниках Ивана Кошкина. Ему сильно доверял твой отец.

Василий посмотрел на мать другими глазами. Ей показалось, что он даже повзрослел.

Княгиня Софья Витовтовна была совершенно права, опасаясь за своего отца. Его поездка в Ливонию стоила ему здоровья. То весенняя распутица, то жара, то дождь со снегом сделали свое дело. Порой, промогший до нитки, он не находил места, где бы мог обсушиться, надеть сухое теплое белье. Получив от магистра полную поддержку, он за это расплачивался своим здоровьем. Но решил не сдаваться. Вернувшись, от врачей потребовал, чтобы они сделали, но подняли его на ноги. Даже в постели он продолжал готовиться к борьбе, первым делом спросив, как его пленники. Ему доложили, что его требование было выполнено. Их хорошо кормили. Даже раз в неделю выводили на свежий воздух. Князь облегченно вздохнул: «Хоть здесь хорошо».

Узнав, что в Городне все же состоится сейм, он решил, вопреки воли лекарей, ехать туда и там уничтожить этого ненавистного ему епископа, вставшего на его пути к трону. Он уже видел, как тот, отпираясь от сего сказанного против него, сам перейдет в атаку и станет его, Витовта, обвинять в разных злодеяниях, в том, что он под пытками хотел вырвать у Януша признание, что тот прелюбодействовал с королевой. Но Януш, совестливый и порядочный шляхтич, не мог этого подтвердить, так как я не применял пытки. А этот князь, и будет показывать на меня пальцем, убил его. И тут входят его бывшие посланцы-убийцы. И он, Витовт, видит, как побледнел епископ, он даже стал ниже ростом. А арестанты, тыкая пальцами в ежившегося в комок епископа, все рассказывают сейму. Поднимается шум. Все требуют суда над епископом. И он, Витовт, выходит с сейма победителем. У Ягайла нет наследников, и он забирает у него корону. Он – король! И его внук – тоже будет королем! А его дочь Софья – мать короля. Эти мечты даже придавали ему силы.

Для этих пленников он приказал приготовить карету без окон, с усиленными запорами. На охрану выделил сотню отборных воинов. Но и в Кракове не бездействовали. Первым делом епископ полюбопытствовал: получил ли Витовт приглашение. Ему ответили утвердительно. Он стал кусать губы: «Как же он мог упустить это дело?» Что-то не было никаких сведений от его посланцев. Что с ними? Неужели их схватили люди Витовта? А че с Янушем? Жив или нет? Срочно надо об этом узнать. И он посылает одного переодетого монаха постараться все разузнать об этом деле.