– Ну, вот, кажется, добрались, – погладила она мёртвое тело по голове через ткань, – ещё немного осталось, и больше не будем беспокоить.

Ну а что, так смотреть на неё? Она не боится мёртвых. Это живых надо опасаться! А разговаривать с ним? Так привыкла! Ей ещё бабушка говорила, что с умершими надо разговаривать. Так не будет страшно. И душа, она же ещё где-то здесь, рядом. Он слышит!

– А здесь ничего так, – продолжила одностороннюю беседу белянка. – Тихо! Сейчас норка тебе будет, если что, навещу как-нибудь, что-нибудь вкусненькое принесу. Сладенькое!

Сочувственный взгляд оценивающе скользнул по ней. Нельзя детям на такое смотреть, тем более девушке. Дурак! Потёр оборотень короткие волосы когтистой лапищей. Теперь за пошатнувшееся здоровье охраняемой белянки ему отвечать. Не сдержался, зарычав. На злобный рык, дикой кошкой, зашипев, ответила ему бледное создание, хищно оскалив пасть, показав небольшие клыки. А глаза…

– Лиска? – взволнованно окликнул щенок подругу, глаза которой светились кровавым цветом. Светились и для неё глаза оборотней в темноте. Три пары… Вот на третей паре она и задержала свой взгляд. Не сразу поняв, что не так…

В какой-то момент ночная тьма отступила, свет луны проник через широкие листья густой кроны. Лиска отвлеклась, посмотрев на видневшееся звёздное небо.

– Здесь, – указал Идан щенку, на выбранное им место. А сам подошёл к телу, чтобы оттащить сородича подальше от девушки, что-то напевающей себе под нос, расслабленно усевшейся возле свёртка.

– Не тронь его пока, – прервала белянка своего «кружившего чёрного ворона над головой». – Мы никуда не денемся. Принеси остальных.

Покрутился оборотень, осмотревшись вокруг, внюхиваясь, но ничего опасного не выявил. Мелочь всякая бегала и прыгала, но для деток она была не опасна. Если что, Рис справится, отпугнёт. А он… обернулся в зверя и кинулся со всех ног в густую листву. Успев удивиться, что рядом с белянкой, по какой-то причине, оборот проходит как по маслу, и, можно сказать, безболезненно. А эти её артефакты-накопители… Купить бы…

Лиска проследила своими магическими чувствами, пока наёмник скроется, и поползла по мягкому мху. Недалеко-недалеко…

– Рис-с… тебе самому придётся копать, я не помощник… – доползла она до своей цели в виде бугорка, покрытого таким же мягким мхом, зарылась в него пальцами. – С меня только моральная поддержка… И то, не факт! – Опустила белянка голову и задремала, шепнув третей паре глаз, чтобы разбудил. Уснула она, не слыша, как Идан перетаскал остальных, и стал помогать мальчишке, объясняя, как правильно сделать могилу, чтобы тело поместилось в него в позе эмбриона. Искоса поглядывая, с каким блаженством девчонка спит на соседней могиле, над которой широкие листья папоротника образовали своеобразный шатёр. А зависшие в зелени магические искры дополнили эту картину каким-то сказочным волшебством. И как бы ему не хотелось, чтобы Лиска проспала до самого утра. Не сбылось. Открыла она глаза, когда он потянул первый труп к небольшой яме. – Давай, я помогу?!

Подскочила заспанная белянка, вцепившись в край ткани. Идан недовольно пробурчал, что он сам. Но девчонка сделала вид, что ничего не расслышала. Она же человек, и слух у неё… примитивный.

А уж когда она горстями кидала землю… Уже старший оборотень сделал вид, будто не заметил сверкнувшие в её руке монеты. Бросила и бросила вместе с землёй. Не стал он выяснять, зачем? Это не человеческие похороны, где в руки мертвецу монетку кладут. Хотя…

Лиска прислушалась к ощущениям своего организма. Вроде чуть-чуть отдохнула, но стало ей гораздо лучше. И потраченная на раненных оборотней магическая энергия, можно сказать, восстановилась. Вспомнились ей уроки деда, что у каждого мага существуют свои места силы. А она?.. Холодные мурашки пробежали по её спине… что получается?..Она тёмный маг? Тем более если учесть само её рождение, что родилась мёртвой.