Отец опустил голову, мама поднесла к глазам платочек, а Ленка вдруг шагнула вперед и заговорила – быстро, запинаясь:

- Простите, мы не думали… не думали, что у Василисы есть какие-то способности… Вот хоть какие-то…

Кош Невмертич смерил ее холодным взглядом, отчего моя сестра-гордячка, потупилась и так же, как мама, втянула голову в плечи.

- А с вами, Краснова, - сказал он, - я поговорю особо. Извольте через тридцать минут быть у меня в кабинете.

- Да, конечно,- прошептала она.

- Колобок зачислен в «Иву», - бросил господин Невмертич моим родителям. – Обеспечьте завтра ее явку со всеми необходимыми принадлежностями.

- Завтра? – пролепетала мама, папа мрачно промолчал.

- Завтра, - произнес господин Невмертич таким холодным тоном, что впору было снегу пойти. – Вы и так слишком долго тянули. Я бы сказал – преступно затянули.

- Но учебный год уже начался, - отец как будто ухватился за спасительную соломинку, - Василиса не сдавала вступительных экзаменов!

- Считайте, что она их прошла с высшим баллом, когда оставила от моей машины кучу головешек, - Невмертич скупо улыбнулся и снял руку с моего плеча.

Я сразу вздохнула свободно и рванула к родителям.

Мама ахнула, обняв меня, и опять расплакалась, а отец угрюмо насупился, но возражать больше не стал. Ленка мелко и быстро кивала головой в такт словам господина Невмертича, а он, казалось, наслаждался их смятением.

Меня просто распирало от всего этого – какой-то хмырь вздумал пугать моих родоков, да еще и обзываться вздумал…

- Какой-такой «колобок»? – спросила я зло, пока мама тискала меня, словно встретила после десятилетней разлуки. – И особь?.. И какая-такая ива?

- Василиса, помолчи, - одернула меня сестра.

Моя злость не произвела впечатления.

- Ах, простите, - сказал Кош Невмертич с ложным раскаянием. – Будьте любезны прибыть завтра к началу занятий, Василиса Ивановна, барышня Краснова. Без опазданий. Честь имею, - он коротко поклонился моим родителям и пошел по холлу к выходу, засунув руки в карманы брюк.

Сестра тут же подбежала и обняла меня за плечи:

- Вася, пойдем,- шепнула она.

Я вырвалась, глядя вслед долговязому с ненавистью. Но мама подхватила меня под руку, и мы вчетвером – держась на почтительном расстоянии от Невмертича, вышли из здания.

- Вы езжайте домой, - сказала Ленка, - увезите Ваську.

- Мы тебя подождем, - сказала мама твердо.

Мы видели, как Кош Невмертич сел в «Лексус» и стартанул, едва не сшибив напольную вазу с цветами у парковки. Мои родители сразу же приободрились и заговорили нормальными голосами, а на щеках сестры появился легкий румянец, да и держаться она стала свободнее – совсем как раньше, когда доводила меня до бешенства своим высокомерием.

- Не надо, мама, - сказала она с видом страдающей королевы, - я там могу застрять надолго.

- Давай я пойду с тобой? – сказал отец, поправляя очки. – В конце концов, он ведет себя возмутительно! И я скажу ему…

- Не надо, папа, - Ленка покачала головой. – Лучше я сама поговорю с ректором. Ты же знаешь, его лучше не злить…

- Лучше не злить, - эхом откликнулась мама и прижала меня к себе.

Не слишком часто она так нежничала со мной. В любое другое время я бы обрадовалась, что она решила обнять меня, а не ругать за очередное посещение детской инспекции, но сейчас я никак не могла успокоиться – меня трясло от пережитого ужаса, от злости, и ко всему этому добавлялось раздражение на родителей, которые только что вели себя, как потерявшиеся в городе детки из садика.

- Какой ректор? – вскипела я. – Какие особи? Кто-нибудь мне что-нибудь объяснит?!

- Удачи, Леночка, - мама опять всплакнула, и Ленка пошла к своей машине.