В сумочке пиликал телефон, достала и закрывая его рукой от дождя, увидела номер подруги.

Облокотилась о перила лестницы и снова в слезы, готовая сползти вниз.

Нажимая на экран слышу её голос:

– Вась, ну что там? Я маме твоей звонила, она плачет ожидая твоего звонка, – грустным тоном говорит.

Слова застряли где-то в горле, я ничего не могла ответить. Слезы душили меня, временами отводила телефон, чтоб она не слышала мой плачь.

– Ал-л-о-о-о.. Васил-иина-а, ты плачешь?

– Вик, меня оставили на практику, но, а о работе сказали забыть, пока не наберусь стажа и опыта. Поэтому, у меня не вышло. Я не смогу найти эти проклятые четыре миллиона! – срываюсь на крик.

– Девочка моя, не плачь. У нас ещё есть время, мы найдем выход. Обязательно найдём! Слышишь?!

– Не найдём выход, потому что его нет. Это неподъемные деньги, понимаешь? Папа останется инвалидом!

Вика стала кричать в трубку, за что я ей благодарна, она знает, как меня привести в чувства.

– Оставайся на месте, я вызываю такси и скоро буду, – послышались короткие гудки и я бросила телефон в сумку.

Дернула плечом, потому что сзади кто-то покушался на мое уединение. Никого не хочу видеть и слышать, пусть никто меня не трогает. Не сейчас, пока не услышала:

– Наш Эмир, пожелал встретиться с тобой, – арабский язык всегда был очень красив и богат.

Повернув лицо, мне уже было все равно, что я некоторое время назад виделась с ними всеми в мужском туалете.

– Ты, ведь понимаешь меня, женщина?

Женщина? Мне всего двадцать лет! Он вообще знает после скольких лет меня можно назвать женщиной? Я улыбнулась на его глупость. И оглянувшись нашла глазами Эмира, он сидел в роскошной и очень богатой машине с открытой дверью, я лица не видела, он сидел глубоко внутри.

– Вижу, что понимаешь и знаю, что владеешь разными языками, – его голос звучал больше угрозой, чем утверждением.

– Что вам нужно? – спустилась на одну ступеньку ниже.

Мужчина нахмурил брови, что его удивило или может рассердило?

– Тебе сообщат о месте и времени встречи, а так же пришлют личного водителя. И еще, наш господин не терпит отказов, и никогда не повторяет дважды.

– Что еще ваш господин хоч..

– Чтоб ваш отец не стал инвалидом! – вставляет слово поперек, как острое лезвие мне в сердце. Туда где сильнее всего болит. А с этими словами открывает мою сумку и кладет туда платинового цвета банковскую карточку, пока я от его слов, а потом уже, и от действий пребывала в шоке.

Ряд машин скрылись из виду. Я достала банковскую карту и покрутила ее в руке с целой гаммой чувств.

"Чтоб ваш отец не стал инвалидом". – голос мужчины не стихал в голове.

Откуда они знают про отца? Вероятнее всего слышали мой разговор с Викой. Вопросов оставалось немало от действий Эмира. Кто я такая, чтоб мне обычной девушке помогать? Хотя какая разница кто решил помочь, очевидно же, что правитель Арабских Эмиратов благодетель и для него, наверное, деньги не представляют ценности, как для нас людей со средними и низкими доходами. А может быть, он управляет благотворительными фондами и по-человечески решил помочь? Неважно, я эту карту передам маме, пусть поезжает с папой в Израиль и ею оплачивает недостающую сумму для операции.

Беспокоило только желание Эмира встретиться со мной, на это у меня не находилось ответа.

Увидела подругу то, как она выходит из такси. Длинные до пояса чернявые волосы быстро мокли под дождем, пока она не раскрыла зонт и не подошла ко мне. Она выглядит сногсшибательно, если и можно ее поймать без макияжа, то, только ночью перед тем, как она ложится спать. Вика закончила колледж по специальности визажист, что находился в другом районе Москвы. Она лучшая в этом деле, стремится открыть свой салон и развиваться. У этой красотки большие амбиции и не сомневаюсь в ее успехе, уж кто-кто, а она умеет добиваться желаемого.