Тут и выбирать не приходится, правда? Тормознув у тротуара, достала телефон и начала искать номер Ани в контактах, потому что он должен у меня быть. Как хороший друг, я имела номера телефонов родителей Алины и некоторых её близких родственников в Питере на случай, если что-то случится. Глядите-ка, пригодились.

Найдя Аню, набрала её, и когда пошли гудки, мой взгляд упал на приборную панель в машине, но увидев время, я тихо застонала. Четыре утра, она сейчас явно будет не в духе.

Когда гудки сменились тишиной, а потом на той стороне послышался женский смех, я немного опешила, хотя Анна молодая женщина, могла где-нибудь и отдыхать, а не спать дома.

– Здорова, – поприветствовала меня явно много выпившая тётя Алины. – Как дела, подруга моей племянницы?

– Эм, не очень, – ответила я, еле разбирая её несвязную речь. Так… лучше сразу перейти к делу, а не тянуть кота за хвост. – Ань, дай адрес «Золотого круга».

– А тебя туда не пропустят, – прохихикала она, растягивая слова по слогам.

О Боже, лучше бы она сейчас была разъярённой мегерой, которую разбудили, почём зря, а не чересчур весёлой пьяной молодой женщиной.

– А я всё-таки попытаюсь, – ответила я ей, едва сдерживаясь от пару ласковых. Если Аня сейчас не соберётся, я сорвусь.

– Не могу, – упрямо ответила она.

– Аня, ты дашь мне адрес этого клуба сейчас же. – Я тороплюсь, и не могу сказать ей об этом. Во-первых, потому что она сейчас не поймёт и слова, во-вторых, Ане нельзя знать, что Алина в опасности. – Или ты хочешь, чтобы её мать узнала, во что ты ввязала её дочь?

Ну вот и шантаж. Кто говорил, что будет легко? Никто такого не говорил, и вообще легко, ничего не бывает. Мама Алины не любит это место ещё по рассказам своей сестры, и если тётя Люба узнает о том, что Алина теперь в его кругах по доброй воле Ани, то будет очень худо. Какой матери понравится такое место? Конечно, никакой. Так что эта угроза имела силу повесомее холодного оружия у меня на поясе.

– Ты шантажистка! – неожиданно закричала Аня на той стороне. – Это Сосновый Бор, там такой дом с башнями. Его сразу узнаешь, мимо не проедешь. Парень, стой! Верни бутылку!

– Спасибо за помощь, – устало протянула я, тут же сбрасывая звонок, чтобы не слышать, как Аня наезжает на официанта, забравшего у неё бутылку.

Сбросив, я убрала телефон в карман, не пытаясь дозвониться Алине снова, ибо не вижу смысла, всё равно на той стороне никто не ответит.

Продвигаясь по спящим улицам города, я решила, что могу попробовать связаться с Алиной по-другому. Между хранителем и его опекаемым есть невидимая мысленная связь, blue ponte и сейчас я хочу использовать её.

Вlue pontе, это наш с Алиной запасной вариант связи с друг другом, которым мы редко пользуемся, потому что это довольно сложный процесс. Иногда у нас не получается связаться с друг другом, когда мы сидим в одной комнате друг на против друга, а порой, я слышу её мысли в своей голове, когда не в Питере. Сложность у нас была в «подключении». Мне было не понятно, как это сделать, а когда интересовалась у других хранителей, они просто разводили руками и говорили: берёшь и делаешь. Спустя время я нашла свой действенный вариант «подключения», которые так же помог и Алине.

У нас не получалось, потому что мы не понимали, что делаем, и я как-то в сердцах ляпнула, что берёшь эту чёртову нить обматываешь вокруг запястья и дёргаешь, как в колокольчик. Алина посмеялась, но успокоившись стала пробовать авось получится, и авось у нас получилось.

Остановившись на светофоре, я, как обычно, проделываю манипуляции, и жду пробегающий по позвоночнику озноб, переходящий в лёгкое покалывание на затылке, сигнализирующее о том, что связь налажена.