Огромный ступенчатый спил был весь мокрый от сока – «слёз» Ивы. Ваня опустился на колени. Мысли застыли. Внутри ощущалась тягостная пустота. Казалось, будто он завис в той самой черноте на полпути в комнатку Ивы. И только Василёк спасал его сердце от обледенения.

– Прощай милая, – поцеловал Ваня спил и поднялся, когда младенец совсем расплакался.

Немного подумав, он не решился дать сыну прикоснуться к телу матери.

«А то исчезнет чего доброго», – содрогнулся Иван от ужасной мысли.

Добравшись до дома, он ввалился в избу грязный до самых ушей. Переодевшись у порога, Ваня покормил и уложил мальчишку под безмолвными взглядами бабушки. Она как тень ходила по дому и крестилась.

– Завтра мы уезжаем, – собрав грязную одежду в мешок, произнёс Ваня.

Это была первая фраза в доме за весь вечер. И она как иглой проколола пространство. Из напряжённо-выжидательного оно вдруг стало горько-унылым.

– Прости меня, – сказала бабушка, промакивая платочком наворачивающиеся слёзы. – Я боялась, не вынесешь горя.

Иван кивнул.

– К отцу в город вернёшься?

Иван кивнул снова.

Прошло двенадцать лет.

Утреннюю тишину небольшой комнаты встревожила мелодия будильника. Сначала она звучала мягким, почти незаметным журчанием ручья и щебетом птиц. Но постепенно в неё стали вплетаться всё более яркие звуки – колокольчики, кукование, у́хание, скрипы, стуки и шорохи леса.

– Вася, выключи будильник! – сквозь сон пробормотал Иван. – Ва-ся!

Двенадцатилетний мальчишка нашарил на полу у кровати смартфон и не целясь мазнул по нему пальцем.

– Зачем так рано?! Сегодня же выходной, – ворчал разбуженный отец.

– Субботник в городском парке, – сын приподнял голову.

– В парке? С чего это вдруг?

– Не знаю, – зевнул Вася. – Сказали, со всех школ города по три класса выбрали. Уборка к девятому мая.

Мальчишка сел на кровать и укрылся одеялом как накидкой. Чуть раскачиваясь взад-вперёд, он силился не уснуть. Наконец, глаза согласились открыться. Василий сполз на пол, взял со стула одежду, с пола – телефон и очки, и бесшумно вышел из комнаты.

– Только тихо, деда не разбуди! – буркнул ему вслед Иван.

Пока завтракал, Васька списался с друзьями и принялся искать рабочие перчатки в коридоре в шкафу на полках с инструментами.

– Что тут за возня? – спросил дед Женя, выходя из своей комнаты.

– На субботник тороплюсь, – ответил внук, не глядя на него. – Где у нас перчатки были?

Собравшись и быстро сбежав по лестнице с четвёртого этажа, Вася вышел из подъезда.

– Бу! – выскочил из-за двери ему наперерез высокий мальчишка.

– Фу, Серёга, напугал! – оба засмеялись.

– А что́ ты так долго? Я уже опух тебя ждать.

– Перчатки искал.

У здания физ-мат лицея собралась целая толпа народа. Пятый, шестой и седьмой классы гомонили тремя отдельными кучками. Некоторые мальчишки бегали друг за другом, двое фехтовали на граблях. Стоя посередине между группами, классные руководительницы о чём-то оживлённо беседовали.

– Пятый «М», все в сборе? – прокричала командным басом Галина Андреевна, крупная пожилая женщина с короткой стрижкой и ярко-красной губной помадой на лице.

– Иванова сейчас подойдёт, Быков не берёт трубку, Савельев заболел. Остальные – все, – отрапортовала Наташка Сорокина, староста класса.

Путь в парк пролегал через полгорода. Классные руководители всю дорогу общались друг с другом, но при этом вовремя осаживали слишком разбушевавшихся мальчишек. Некоторые ученики шли, уткнувшись в смартфоны, некоторые тихо общались между собой, остальные гоготали и перебрасывались колкими шутками.

Спустя полчаса вся компания добралась до парка. На площади перед главным входом собралась тьма народа. Люди в ярко-рыжих жилетках уже инструктировали учеников других школ. В парк запускали по одному классу и провожали до нужного места.