- Но ты попробуй, Майкл. И не забывай, мы перешли на «ты», - напомнил я, внимательно его слушая и складывая в уме более полный образ его сестры.

- Элизабет стала моей первой женщиной, - проговорил он, после чего повисла тишина.

- Да, Алекс. Увы, увы, к моему огромному позору мы были любовниками, - Милтон нервно потянул узел галстука на шее, стараясь его ослабить. – Оглядываясь назад, сейчас мне об этом страшно думать, но так вышло… - он нервно сглотнул. - Родителей дома не было. Элизабет пришла с какой-то вечеринки, какой-то возбужденной, веселой. Она зашла в мою комнату, когда я переодевался. Вместо того чтобы выйти, подошла ко мне и попросила показать, что у меня в брюках, которые я старался спешно надеть. Разумеется, мне это показалось глупостью и я, испытывая огромное смущение, сказал, что не буду обнажаться перед ней. Она назвала меня трусом, сама расстегнула мои брюки, сунула в них руку. Достала это… в общем его, мяла, гладила, и я почти сразу кончил. Элизабет потом долго смеялась с произошедшего. Чуть позже она решила научить меня как надо обращаться с женщиной. И это между нами произошло. Позже это случалось с нами всякий раз, когда родителей не было дома достаточно долго. Даже через четыре года, когда она вышла замуж за Теодора, а у меня появилась Бриджит – моя первая девушка, Элизабет иногда приходила ко мне и мы занимались с ней тем, чем не должны заниматься брат с сестрой. Хотя, если вы не знаете, в некоторых высоких домах Британии подобные отношения иногда случаются и считаются тайным, но чем-то особо изысканным. О них перешептываются между собой молодые люди в самой верхушке нашего общества. О подобном холит много сплетен. Возможно, это одна из причин, почему Элизабет поступила именно так – она хотела быть похожей на герцогиню Луизу Глостер, совратившую брата. Элиз всегда стремилась быть самой модной, современной, и даже если в этой моде скрывался порок, то ее влекло к подобному еще сильнее.

- Вы это делаете с ней до сих пор? – я встал, чтобы взять коробочку «Никольских» и пепельницу. Сказанное британцем было настолько неожиданным, что я испытал не удивление, а даже потрясение.

- Это прекратилось, после того как я уехал учиться в Рим. А после Рима я не так много виделся с ней и, между нами, такого больше не случалось. А вот теперь… - Майкл замолчал, подбирая слова. – Нет, если вы подумали, что мои отношения с Элизабет снова вернулись к тому пороку, то нет. Последнее время с нами такого не случалось. Года три точно ничего подобного не было, если не считать нескольких поцелуев – она всякий раз старается поцеловать меня в губы. Теперь дело в другом: Элизабет считает, что я принадлежу ей. Она всегда так считала. И когда я встречался с Бриджит, и когда у меня была Джесси. И когда она сама была окружена множеством любовников. Моей сестре трудно допустить, что у меня есть другая женщина, которую я люблю больше, чем ее. Алекс, я на самом деле люблю вашу мать! Вы же это знаете! Я не смею думать об отношениях с Элизабет каких-то иных, кроме как с сестрой! – горячо произнес он, встав с кровати.

- Хорошо, Майкл, я верю тебе. А теперь какие у тебя проблемы с Элизабет? Она шантажирует тебя прошлым? – догадался я, понимая, что это могло бы быть в ее стиле.

- Увы, да. И это очень и очень серьезно. Ей не нравится, что я люблю Елену Викторовну. Элизабет может разрушить наши отношения. И сделать это она может очень легко: скажет графине, что я был ее любовником. Может даже соврет, что я им остаюсь, - произнес он довольно громко, и тут же осекся, поглядывая на дверь, за которой будто были чьи-то шаги.