- Ваше благородие! – позвал я Талию. – Поищите, нет ли здесь листка бумаги и ручки.

- Ваше сиятельство, бегу, бегу! – через минуту она появилась с блокнотом, вероятно принадлежавшем виконту Веселову и огрызком карандаша. – Вырвать лист?

- Нет, давай как есть и еще недолго посиди тихо, - она снова поднялась наверх, и я, положив ладонь на выемку на консоли, сосредоточился. Открыв глаза, сделал первую пометку в блокноте, снова сосредоточился, и процедура повторилась несколько раз. На последней странице блокнота появилось несколько пиктограмм на лемурийском, смысл которых в этом мире доступен только мне. Теперь оставалось сложить эти знаки в этакую мелодию и проиграть ее, модулируя направленный эрминговый поток. Да простит меня виконт Веселов: я направил руку на консоль и пустил поток. Вышло со второго раза: вимана вздрогнула, засветились стеклянные окошки приборов, шевельнулись стрелки. И тут же раздался радостный возглас Талии:

- Хвала Аиду! Ты – гений! – она плюхнулась на свободное кресло, держа открытую бутылку пива. – На, выпей глоточек – Иван Сергеевич угощает.

- Только он не знает об этом, да? – я взял бутылку из ее руки и отпил пару глотков.

- Смотри, не напивайтесь! Взлетаем, капитан Елецкий! – скомандовала баронесса.

- Как прикажете, - я потянул рычажок с красной риской на себя - под днищем раздался негромкий визг, нарастающий по частоте, переходящий в писк. Вихревое поле входило в рабочий режим.

Плавно вимана оторвалась от лужайки, разворачиваясь от особняка Евстафьевых в сторону затона. Довольно быстро я освоился с управлением. Оно мало чем отличалось от «Тульчанки», на которой меня учил летать отец. В принципе виманы более безопасны в полете, чем самолеты или вертолеты в недавно покинутом мной мире. Если что-то случается с основным кристаллом гирвиса (их бывает несколько в некоторых моделях), то вихревое поле затухает медленно - не менее трех-пяти минут - и машина успевает опуститься на землю достаточно плавно. Хотя бывают довольно жесткие посадки. Аварии в основном случаются из-за столкновений между самими виманами или с башнями.

- Курс на «Ржавый Париж», - распорядилась баронесса, сияя от восторга.

- Слушаюсь и повинуюсь, - мне отчего-то придумалось, что я джин и мы в огромной волшебной лампе, сверкающей бронзой в последних лучах солнца. Джин, потому что я совершил маленькое чудо, взломав кодовый замок голыми руками. Не уверен, что на этой планете найдется тот, кто сможет это повторить.

- Только вопрос, ваше благородие, где этот чертов «Ржавый Париж»? В каком районе, хоть? – я на самом деле не знал об этом заведении, хотя что-то такое слышал.

- Как?! Ты не знаешь, где «Ржавый Париж»?! – Талия дернулась от хохота и основательно облилась пивом. – Бл*дь! Подержи! – она передала мне бутылку, хотя в ней не осталось ничего кроме пены. – Это там в Басманном, лети туда, дальше я покажу. Над клубом как раз причальная башня – очень удобно. И работает до утра.

- Ты часто там оттопыриваешься? – я повернул рулевое колесо и толкнул ребристый рычаг.

Плавно набирая ход, машина пошла над садом, взяла курс к центру столицы. Мне хотелось подольше насладиться полетом, поэтому мы шли на небольшой скорости. Слева за широким обзорным стеклом в облаках отгорали красные блики заката, впереди вставали башни и высотки, над которыми виднелось множество точек других виман, продолговатые пятнышки дирижаблей.

- Оттопыриваюсь, - снимая облитую пивом куртку Талия рассмеялась. Ей явно нравилось слово. – Увы, нечасто. Когда удается что-то придумать для папы. Обычно говорю, что буду ночевать у подруги, и она подтверждает. А сама с Лисом в клуб или в бар. – Мне и сюда налилось! – она оттянула топик или, вернее сказать, бюстгалтер. – Тебе повезло, граф! Снимаю! Можешь глаза не закрывать, а то врежемся куда-нибудь.