— Похвально, когда старшие воспитанники заботятся о младших! Но учить девочек переставлять мебель бесполезно: у них на это никогда силы не хватит. Так что отпускай малышку, освободи мне проход, а потом можешь продолжать. И полы помыть не забудь. Я вечером зайду и проверю.

Старший только зубами скрипнул. Выхода у него не было. У матушки-настоятельницы был очень крутой нрав. Сделал, как было сказано. А я потом три месяца до его выпуска из приюта пряталась от него по углам.

Настороженно оглядев дракончика, я неуверенно поинтересовалась:

 — Коша, это… ты, что ли… со мною разговариваешь?

В ответ мне прилетел полный яда ответ:

 — Нет, дух святой Бригитты к тебе снизошел! Чего встала? Положь мебель на место и пошли, каша стынет!

Я насупилась:

  — Сам ты мебель! Это подсвечник! Деталь интерьера, приспособленная для освещения комнат.

Дракончик взлетел и огрызнулся:

 — Ух, какие мы слова умные знаем! Все равно положь! Не тебе принадлежит деталь! А то, цаца-цаца, и в карман!

 — Ах ты ж!..

Испуг куда-то уже подевался. Наоборот. От злости я чуть не запустила подсвечником в рыжего интригана. Вовремя вспомнила, что подсвечник железный, а значит, может наделать много бед в комнате. А мелкий гаденыш, отлетев к двери, ехидно прокомментировал мои действия:

 — Давай-давай! Бей, круши! Но не забывай: тебе сейчас еще моей хозяйке пояснять, почему ее фамилиар вдруг начал разговаривать! При чем, один! Вот погоди, тебе еще Ершик отомстит за то, что ты его обделила, фея недоделанная!

 — Какая я тебе фея! Что ты болтаешь!

Ах! Как же мне хотелось сбить этого насмешника на лету, словно муху! Я так и представляла, что беру в руки старый дырявый башмак и с наслаждением прихлопываю болтуна. Какая бы это была сладкая месть! И пощупала бы всласть, и повоспитывала!

Внезапно в голове вспыхнула идея. Я молча поставила подсвечник обратно, и даже под пристальным взглядом присевшего на шкаф летуна вставила на место свечки. А потом развернулась и потопала обратно в ванную. Ничего, небось не вся каша остынет пока я буду мстить.

В спину мне прилетело настороженное:

 — Эй! Ты чего? Я пошутил! Хозяйка не обидится за то, что я теперь говорю! Она сама частенько вслух сетовала на то, что я не могу толком объяснить, что мне нужно или что я хочу. Да и Ершику все можно объяснить. В конце концов, ты тут и никуда не уходишь…

Я прикрыла дверь, чтобы не слышать становящуюся нервной болтовню маленького изверга. И чтобы он не увидел заранее, что я задумала. А сама взяла полотенце и смочила водой. Можно было бы и сухой тканью, но я боялась, что у меня не хватит силы. А мокрая ткань все-таки весомее. Мысленно помолившись святой Бригитте, чтобы не промахнуться, и спрятав руку с мокрым полотенцем за спину, я вернулась в комнату.

Дракончик настороженно меня оглядел, но, по-видимому, ничего опасного не увидел:

 — Ну что, пошли? Нас, наверное, уже заждались.

Я легко согласилась:

 — Конечно. Сейчас открою дверь.

Дракоша поверил. Слетел со шкафа и направился к двери. Наивный. Не был ты, друг, в сиротских приютах. Я размахнулась и послала свой снаряд вперед. Да свершится месть!

И она свершилась. Только не так, как я планировала. В тот самый момент, когда полотенце уже было на полпути к дракоше и двери, последняя взяла и открылась. Дракончик, будь он неладен, резво метнулся в образовавшуюся щель. А вот полотенце так не умеет. Да. Не успела я даже пискнуть, как проклятая тряпка влетела в лицо… недохозяину. Я позеленела:

 — Упс…

***

Есть хотелось просто неимоверно. Мне казалось, что дай мне сейчас мозговую косточку пососать, и я сгрызу ее до крошки. Оно, конечно, и не удивительно, если вспомнить,