В течение года Сеппо Пенттинен провел с Квиком четырнадцать допросов, а также следственный эксперимент и ряд реконструкций. На второй реконструкции Квик сообщил, что орудие убийства имело «деревянную структуру».

– Ты видишь что-нибудь, что подходит по длине? – спросил Пенттинен, показывая руками расстояние около метра.

Квик мгновенно пошел и поднял с земли дубину примерно такой длины, очень кстати лежавшую неподалеку.

Однако Кристер ван дер Кваст считал, что постоянно меняющиеся показания Квика не снижают степень их правдоподобности.

– Сложность заключается в том, что воспоминания об убийстве фрагментарны и не структурированы, и иногда ему нужно много времени, чтобы связать различные детали в единую картину, – пояснял он, эхом повторяя слова психотерапевтов Квика из Сэтерской больницы.

После полутора лет психотерапевтических бесед, полицейских допросов и многократных следственных экспериментов Квику удалось наконец соединить фрагментарные воспоминания в более-менее связный рассказ. В нем говорилось, что сначала Квик с сообщником силой заставили Йенона Леви сойти с перрона в Упсале на парковку и сесть в машину. Затем сообщник удерживал Леви, приставив ему нож к горлу, в то время как Квик отвез всю компанию к месту убийства.

10 июля 1997 года прокурор ван дер Кваст подал в суд Хедемуры ходатайство о рассмотрении дела. Описание совершенного преступления было кратким:

«В момент времени между 5 и 11 июня 1988 года Томас Квик лишил жизни Йенона Леви в Рёрсхюттане, нанеся удары тупым предметом по голове и корпусу последнего».

Это был третий процесс, на котором Томаса Квика судили за убийство, совершенное им, по его собственному признанию, с помощью сообщника. И в третий раз названый им сообщник в зале суда не присутствовал. В решении суда подельник назывался по имени и фамилии, подробно описывалось его участие в убийстве Йенона Леви, но, поскольку он все отрицал, а доказательств не имелось, подозрения в отношении его пришлось отклонить. «Допрос NN по данному делу не привнес бы ничего значимого», – высказался Кристер ван дер Кваст.

Суд Хедемуры вынужденно констатировал, что «во время процесса не были приведены доказательства, подтверждающие участие Томаса Квика в совершенном преступлении». Однако суд счел рассказ Томаса Квика об убийстве связным и лишенным прямых противоречий. Квик сообщил множество верных сведений о месте убийства, об одежде убитого и нанесенных ему повреждениях – детали, которые, по мнению суда, соответствовали фактам, полученным во время обследования места происшествия и при вскрытии.

Квик упомянул также еще некоторые специфические подробности, говорящие в пользу того, что он убил Йенона Леви. Например, он описывает резной деревянный нож с металлическими деталями в вещах убитого, о котором тот рассказал в открытке, отправленной матери.

Сеппо Пенттинен объяснил суду, что отклонения в показаниях Квика совсем не удивительны. Так, долгий путь к правильному орудию убийства выглядел совершенно естественным, поскольку у Пенттинена «возникло ощущение, что Томас Квик все время знал, что это была дубинка, однако из чувства стыда не решался об этом рассказать». Пенттинен дал также показания в суде по поводу того, как формировалась история Квика и как проводились допросы, чему суд уделил особое внимание. По мнению суда, Квик сообщил столь исключительные данные об убийстве, что логично предположить – они известны только исполнителю преступления.

28 мая 1997 года Томас Квик был осужден за убийство Йенона Леви.

«В целом суд считает, что показания Томаса Квика имеют силу доказательств. За счет признания и прочих данных следствия неоспоримо доказано, что Томас Квик совершил данное преступление. Таким образом, Томас Квик объявляется виновным в том, что он умышленно лишил жизни Йенона Леви».