Память и чувство времени развиты в этом возрасте ещё очень слабо, поэтому зачастую отлучка знакомого близкого взрослого на неделю и более может вести к тому, что он воспринимается как чужак. Поэтому бывают сложности, например, когда папа вернулся из командировки, а ребёнок не хочет к нему идти. Или приехала к вам в гости бабушка из другого города, а ребёнок машет на неё ручкой, говорит: «Уходи!», топает ножкой, и вообще ведёт себя как-то очень некрасиво.

Но важно понимать, что природа о нас позаботилась – чтобы ребёнок не был уязвим для влияния первого встречного, не ушёл за кем попало, у него встроена эта система некоторой враждебности к тем людям, к которым он не привязан. Потому что в этот период у него пока не сформировано критическое мышление: он не может поразмыслить, насколько эта тётя хорошая или плохая, что она говорит – правильно это или нет, соотнести это с базой того, что говорит мама, – всё это пока недоступно для его личности. Поэтому природа заложила инстинкт, на который ребёнок может опираться в период максимальной уязвимости ко всей информации, которая попадает в его информационное, личностное, психическое пространство. И если бабушка приехала – это не значит, что всё пропало, это значит, что уйдет некоторое время для того, чтобы выстроить отношения, преодолеть то противление, которое для ребёнка вполне естественно.

Для благополучного самоощущения и развития ребёнку в этом возрасте нужен свой персональный взрослый, за которого он может «держаться». Поэтому, когда Вы отправляете ребёнка погостить у бабушки, отвозите его в детский сад или оставляете с кем-то где-то – важно передать его вместе с привязанностью и сказать: «Вот сейчас бабуля будет о тебе заботиться». Потому что объект привязанности – это тот, кто за меня отвечает, кто обо мне заботится, кто отвечает на все мои вопросы, и, вообще, решает все мои жизненные задачи. И ребёнок всегда должен быть уверен, кто является его взрослым на текущую единицу времени.

В детском саду детям приходится делить воспитателя. Но обычно их тоже бывает две, и каждый ребёнок, если его спросить в этом возрасте, выделяет свою тётю. И спросить пописать, покушать, попить и что-то ещё – он идёт всё равно к своей тёте. Поэтому ребёнок просто «как-то сам» в этом возрасте быть не может.

Если ребёнок готов бежать за любым в это время – это тревожный показатель того, что наша привязанность может быть нарушена, может развиваться недостаточно правильно с мамой – с ведущим взрослым.

Ребёнок для своего благополучного самочувствия должен иметь не один объект привязанности: не только мама ему нужна – ему нужная разветвлённая сеть привязанностей, и сформироваться она должна в возрасте до 2 – 2.5 лет. Потому что как раз далее включается защитный механизм противления, и новые люди вводятся с гораздо большим трудом, чем до того. До того все люди, которые входили в его постоянный круг общения, являются объектами привязанности. Это не значит, что после двух всё пропало. Но когда ребёнок до 3 лет сидит 24/7 только с мамой, то потом бывают сложности – всё-таки у него должны быть разные люди в контакте. Но даже если всё получилось таким образом, после 2 – 2.5 лет мы всё равно можем расширять его сеть привязанностей, только для этого новый человек должен быть представлен тем взрослым, к которому ребёнок привязан.

Поэтому, когда вы начинаете посещать детскую группу, сад, оставлять ребёнка с няней – очень важно, чтобы Вы показали ему, что этот человек надёжный, что он «наш», и передали на время Вашего отсутствия некие полномочия этому человеку. Поскольку это инстинкт, то очень важны некоторые моменты на уровне несознательного, как мы устанавливаем отношения привязанности. Поэтому ребёнок должен понаблюдать, как Вы улыбаетесь, например, воспитательнице в детском саду, где Вы планируете его оставлять, как Вы с ней лично разговариваете, может быть прикасаетесь к ней или передаёте что-то из рук в руки, как Вы ей киваете головой, может быть что-то вместе кушаете – принесли печеньку, дали тёте, дали ему, он угостил тётю и вместе, пока раздевались, съели эти печеньки. Эти моменты работают бессознательно, но очень глубоко.