Я подошла к крану и хорошенечко крутанула. В лоханку хлынула вода. Да-да, именно хлынула, обдав меня с ног до головы. Я не без труда закрутила кран. Когда закончила, одежда была насквозь мокрая. Вот же гадкое местечко, как будто нарочно надо мной издевается!

Понятно, кран магический, воду выдает как положено. Значит, от жажды не умру. Да и вымыть все это безобразие будет чем.

– Есть тут ведро и тряпки? – спросила я у тапочек.

Тапки безмолвствовали, что было весьма невежливо с их стороны. Как ехидничать, так они первые, а когда нужна помощь, будто воды в рот набрали.

– Ну же, говорите! – прикрикнула я на них.

Безрезультатно. Зато моя правая нога вдруг совершенно произвольно скользнула в сторону двери. Ну то есть не сама нога, а тапка. Стоило ей остановиться, то же самое проделала левая. Я едва удержалась на ногах.

– Стойте, стойте, поняла. Надо идти в ту сторону, да?

Не слушая моих возражений, правая снова двинулась вперед. Да ешкин же кот!

Я быстро вышла из ванной комнаты и остановилась посреди той, что должна была стать моей спальней, огляделась. Если территория магазина напоминала мне сени избы-заброшки, то комната больше походила на келью какого-нибудь аскета.

Долго вздыхать мне не дали тапочки, очередной раз указав мне направление.

– Я же так упаду! – возмутилась я. – Если вы меня уроните головой об угол, то торговать станет некому. Ну и что у нас в шкафу? Мумифицированная мышь?

Едва ли моя предшественница держала уборочный инвентарь в гардеробе, так что створки я открывала без особой надежды. Волшебство волшебством, но швабрам место либо в подсобке, либо в уборной, но уж точно не среди постельного белья, платьев и расчесок.

Однако шкаф меня удивил: ведро, тряпки и половая щетка ждали меня на самом видном месте, словно предшественница точно знала, что они мне понадобятся, и оставила этакий сюрприз-издевку. Хмыкнув, я вытащила полезный инвентарь и взялась за дело.

Первым делом я отовсюду смахнула паутину (влипать в нее мне не понравилось), а сразу после принялась за окна. Благодаря свету, хлынувшему в сумрачную комнату, сразу стало веселее и свежее, а вот понять, что там снаружи, не получилось: вид на улицу или, может быть, на прилегающий участок перекрывали высоченные, разросшиеся до неприличия кусты, и из-за них у фундамента скапливалась сырость. Я оценила узор лишайника и продолжила борьбу с грязью.

Разделавшись с окном в спальне, я перебралась в магазин, вымыла окна в нем и задумалась, что делать дальше. Спальней, наверное, займусь позже, никуда она от меня не денется. А вот помещение, куда в любой момент может прийти покупатель… Чистый сундук стоит дороже грязного, и, руководствуясь этой нехитрой мыслью, я принялась отдраивать сундук, плавно перешла на прилавок, увлеклась и сама не заметила, как оказалась у полок с чистой тряпкой в одной руке и грязным флакончиком в другой.

Видимо, ведро было таким же волшебным, как и тапки: вода в нем не пачкалась, а тряпка, стоило ее хорошенько утопить, возвращала первозданный вид. Домой бы мне такую штуку…

В отличие от тапок, ведро мне ни слова не сказало, впрочем, тапки на протяжении всей уборки так и сохраняли безмолвие, словно лишились дара речи.

Я закончила расставлять банки-склянки и окинула взглядом лавку. Ну что ж, без пыли и паутины она смотрелась куда лучше. Правда, полки были полупустые, а это вроде как нехорошо. Процветающий магазин так выглядеть не должен.

Сюда бы ассортимент побогаче!

Только где его взять, если в сундуке только драная калоша, а она даже после помывки не выглядела как что-то ценное. Никаких подсобных помещений, где могли бы храниться товары, я не обнаружила.