– Кто ваш ярл?!

Сверкер закричал яростно и громко, словно был конунгом, имеющим и силу, и право спросить с вожака ранов. Те, впрочем, хоть и взяли в клещи драккары Хитрого, также выстроившись вдоль бортов «стеной щитов», но атаковать не спешили, что давало ярлу не столь и слабую надежду договориться. Да, пусть это вендское племя славится своей яростью в схватке, презрением к смерти да безжалостностью к врагам. Но все равно враг понимает, что практически сотня викингов (если быть точным, то девяносто четыре хирдмана) даст отпор – да еще какой! Правда, по прикидкам Сверкера, на каждом из кораблей ранов не менее шести десятков воинов, треть из которых – лучники, вставшие на крыльях хирдов противника. Но даже если быть и битве, и победе вендов, они все равно понесут очень большие потери, очень! Так что свейский ярл чувствовал себя на этих переговорах вполне уверенно…

Между тем, на нос стоящего напротив драккара вышел могучий, рослый воин в кольчуге, усиленной на груди стальными пластинами. О-о-очень дорогая броня! И голова рана закрыта шлемом с личиной, к которой по всей окружности пристегнута кольчужная бармица, наглухо закрывающая лицо. Демонстративно оперевшись на двуручную датскую секиру, он властно ответил на ломаном свейском:

– Я Ратибор, вождь руян! Назовись и ты… торговый гость!

С варяжского судна послышались издевательские смешки, и Сверкер на мгновение вспыхнул, готовый разразиться бранью в ответ. Его, боевого вожака викингов, ведущего сразу два драккара, обозвали торгашом?! Но Хитрый не получил бы свое прозвище, если бы не умел брать эмоции под контроль. Потому ответил он с достоинством, но без вызова:

– Я ярл Сверкер, возвращаюсь со своими хирдманами из похода. С законной добычей, взятой на меч! А нашу встречу устроил не иначе как сам Световит – ибо у меня для жрецов Арконы есть целых пять христианских девственниц! Возьмите их, отдайте жрецам вашего верховного бога! Пусть принесут их в жертву на радость Световита! Передайте лишь, что это подношение от ярла Сверкера… И отправимся каждый своей дорогой! Море слишком велико, чтобы славные свейские и ранские воины испытывали мужество и крепость друг друга!

Ратибор внимательно выслушал Хитрого, вновь доказавшего, что прозвище ему было дано не зря. Сверкер нашел нужные слова, ловко направив опасный разговор в нужное ему русло. Все венды высоко чтят Световита, чья огромная статуя стоит в главном святилище ранов – Арконе. И его подношение христианских девственниц (в сущности, не столь и дорогая часть захваченной добычи!) Ратибор примет, чтобы не гневить своего бога.

Должен принять…

Пауза немного затянулась, но вожак варягов так и не решился напасть – тут сыграла свою роль и многочисленность хирдманов, и ловкий ход Сверкера. Море действительно слишком велико, чтобы испытывать свои силы в схватке с практически равным противником – так не разумнее ли будет принять дар ярла и найти менее зубастую добычу?

Примерно так бы думал сам Хитрый, примерно так думал и Ратибор. И у них все бы сложилось мирно, если бы не раздавшийся вдруг с носа драккара викингов отчаянный крик:

– Свеи напали на вендов! Вся добыча – с вендского селения!

Роман Самсонов

Я видел, что дело клонится к полюбовному разрешению конфликта, обещающего при этом обернуться жуткой гибелью девушек. И хотя пленницы на самом деле ненастоящие – просто игровые боты! – но поступить иначе я не смог. Просто не смог… И потом, ведь ускользал мой, возможно, единственный шанс избавиться от рабства! Так что видя, что Ратибор вот-вот примет предложение Сверкера, я что есть силы бешено закричал: