Тоня еще волновалась и за сестренку Анюту. Как же она на оккупированной территории, живы ли они с Яковом?

Так она занималась домашними делами, погруженная в свои мысли. Решила начать стирку. Брюки Михаила она тоже определила в корыто. Подготавливая брюки, она проверила все карманы, и вдруг в ее руках оказался конверт, где получатель значился ее Михаил Киселев, а отправитель – какое-то официальное учреждение из Казахстана. Вообще-то, Тоня не считала себя излишне любопытной, она доверяла мужу… Но почему сейчас он ей не сказал, что получил это письмо, ведь они договорились не иметь друг от друга даже маленьких тайн…

Антонина открыла конверт. Она еще не прочла и вторую строку, как все поняла. У Антонины потемнело в глазах, и она тихонько сползла на пол. Оказалось, что Михаил делал запрос в Казахстан. И это письмо, которое увидела Тоня, содержало ответ на его запрос. Он искал свою жену Киселеву Марину Николаевну и дочку Киселеву Веру Михайловну. Его семью нашли в Казахстане, куда они были эвакуированы еще до его отъезда из Минска. Это содержалось в письме, что в Казахстане проживают разыскиваемые им люди, и указан их адрес.

Тоня видела нужду, сдавала кровь и покупала хлеб, училась, работала, попала в теракт, осталась жива… Да, было трудно, но не было предательства! А теперь как жить? Как она скажет ребенку, что их папа обманул и маму, и ее ребенка… Внезапная сильная боль пронзила живот Антонины.

Она решила доползти до стены и постучать соседке, вдруг та дома, чтобы вызвать скорую помощь и быстрее попасть в роддом. В этот момент вошел Михаил. Он все понял… Письмо валяется на полу, рядом конверт, тут же на полу его брюки (а он помнил, что письмо он оставил именно в этих брюках), и тут же рядом корчится в родовых схватках его Тонечка.

Объясняться было уже бессмысленно, нужно быстрее доставить жену в роддом. Скорая помощь приехала довольно быстро, он поехал вместе с женой, и там под окнами ожидал известия о том, что родился ребенок. Он, конечно, сына хотел всей душой, ведь дочка у него уже была, но сейчас ему было абсолютно безразлично, будет ли это мальчик или девочка.

Всю ночь он пробегал под окнами, родильное отделение было на втором этаже, не было даже ни одного деревца, по которому можно было вскарабкаться и посмотреть, что там делают с его женой. Он уже на рассвете решил пытаться подняться на второй этаж по водосточной трубе, хотя она была явно ржавая и видно, сильно помята, не один страдающий новоиспеченный папаша пытался ее использовать как лестницу… Михаил был уже почти у окон родилки, даже видел головы врачей в белых колпаках, как вдруг снизу его позвали:

– Киселев! Дочь! Три кило триста! Все с ними в порядке! Идите домой, завтра приходите!!

Это было первого августа сорок четвертого года!! Слава Богу, родилась дочь, Тоня жива, но как объясняться теперь? Он ни в коем случае не хочет расставаться с Антониной. Но помогать первой жене и дочке обязан.

Тоня никак не обозначила своего отношения к ситуации, находясь в роддоме. Счастливый отец забрал жену и дочку домой! Все поздравляли счастливых родителей.

Однако по возвращении домой Тоня не захотела даже выслушать мужа. Напрасно он пытался добиться ее внимания, просил выслушать. Она молчала и отворачивалась.

Он рассказал Антонине, что в самом начале войны эвакуировали целый эшелон гражданского населения, это были женщины с маленькими детьми, старики, и их вывезли из Минска. А где они могут осесть, никто не знал. Все эти три года Михаил продолжал поиск своей семьи.

Полюбив Антонину всей душой, он сразу не решился рассказать правду невинной и чистой девушке, понимая, что она ни за что не стала бы отвлекать его от семьи.