Рана на его колене определенно требовала внимания. Снимая штаны, варрэн потревожил распухшую поврежденную ногу, и по голени заструилась мутно-бордовая сукровица с неприятным запахом. Тирсвад попытался прикрыть рану рукой, но Динка отвязала от своего плеча лоскуток ткани, оставшийся после перевязки Вожака, смочила его в речной воде и, оттолкнув руку варрэна, принялась нежно обмывать кожу вокруг раны, удаляя прилипшую грязь и отслаивающуюся гнойно-кровяную корку.

Тирсвад завороженно наблюдал за движением ее рук. Динка подняла лицо и посмотрела на его растерянную физиономию.

— Ты про руль не забыл? — напомнила она, с улыбкой наблюдая, как он спохватился и выровнял лодку, успевшую отклониться от нужного курса. В заботе о своих мужчинах, ей удавалось убежать от своих воспоминаний, но Динка понимала, что это ненадолго. Рано или поздно нарыв в ее душе вскроется, и тогда… Динка была не уверена в том, что сохранит после этого рассудок.

— Почему она до сих пор не затянулась? — спросила она озадаченно разглядывая очищенную рану. Огнестрельные раны выглядели гораздо хуже, чем рубленные или резанные. Динка невесело усмехнулась сама себе. В такой компании за короткий промежуток времени пришлось научиться разбираться в ранах. Хорошо хоть, на варрэнах они заживали быстрее, чем на людях.

— Ты была в отключке, потом спала, — неохотно ответил Тирсвад. — Сила кончилась, и опять нечем было залечить.

— Теперь-то заживет? — неуверенно спросила она, отрывая полу от своей и без того короткой рубашки и обматывая ей очищенную и посвежевшую рану. Вспомнилось ощущение струящейся сквозь пальцы силы и светящегося огонька в груди Штороса. Динка прикрыла глаза и попробовала повторить то же самое с коленом Тирсвада. Но увы, сейчас, как бы она ни старалась, опять никакой силы внутри себя она не чувствовала. Или чувствовала? А как же огонь, свернувшийся в груди? Динка мысленно потянулась к воображаемому котенку, но тут же отпрянула, обжегшись.

— Да, — улыбнулся вдруг Тирсвад. — Теперь все в порядке.

Динка задумчиво посмотрела на слегка подрагивающий напряженный член у самого ее лица, затем на порозовевшую физиономию вмиг смутившегося варрэна. Способ спрятаться от навязчивых мыслей приходил в голову один и тот же. Протянув руку, она нежно провела ладонью по члену от основания до головки и обратно.

Тирсвад шумно выдохнул, снова устремляя на Динку горящий взгляд.

— Только тихо, — предупредила Динка. — Мы не будем будить спящих.

Тирсвад кивнул.

— И про руль не забывай, — усмехнулась Динка, понимая, что это требование уже за гранью возможного.

Потянулась к члену губами, коснувшись головки легким поцелуем. А затем сразу погрузила его член на всю глубину своего рта. Она это делала второй раз. И оба раза это не казалось ей чем-то страшным. Хотя, если бы ей раньше сказали, что она будет такое делать… Да что там! Когда Шторос в первый раз поднес свой член к ее губам, она пришла в неописуемый ужас. Что же с ней произошло за последний месяц? Вывод напрашивался один — она тоже стала животным, одним из них.

И теперь такой вид взаимодействия доставлял ей настолько же интенсивное удовольствие, насколько раньше казался отвратительным. В тот раз со Шторосом, она, захваченная своими ощущениями от действий Хоегарда, почти ничего не запомнила, кроме пряного вкуса на языке и обжигающей струи в горле. Сейчас ее никто не отвлекал, и Динка предавалась своему занятию с полной самоотдачей. Сначала она попробовала взять его в рот как можно глубже, ощущая как он скользит по ее языку, лаская его чувствительную поверхность. Но поперхнулась и слегка отпрянула. После этого она уже осторожнее охватила губами только до середины, помогая себе рукой. Сжимая у себя во рту горячую пульсирующую плоть, она жадно посасывала его, чувствуя, как от губ и языка по всему телу разливается волна жара.