– Повезло так повезло, – сказал Вадим, медленно нажимая на акселератор.

– Лося в салоне нам явно не хватало. – Ольга, вцепившаяся руками в подлокотник сиденья, нервно сглотнула.

Полученного адреналина хватило на пару часов. Сжимая баранку, Вадим глазами стрелял по краям дороги, в готовности тут же тормозить, появись на дороге какое-нибудь животное. Но такая езда отнимала много сил, тем более в темноте, подсвечиваемой узким пучком фар. Поднимающиеся тени расползались, прятались, принимая чудовищные фантастические фигуры невиданных зверей, объектов или просто немыслимых узоров.

Под утро очень сильно захотелось спать, глаза слипались. Решив не издеваться над собой, супруги припарковались на небольшой придорожной стоянке. Разложив задний диван, который словно по маху волшебной палочки превратился в большую двуспальную кровать, они завалились отдыхать.

– Как вкусно пахнут твои волосы. – Вадим обнял жену, прижался к ней и нежно поцеловал в затылок.

– Может, поспим? – Ольга игриво выгнула спину, сладко вздохнула.

– Потом. – Вадим уткнулся ей в шею, осыпая поцелуями.

Дальше, словно в доброй сказке, их накрыло волной взаимного желания. Страстные поцелуи, стоны, скрип кровати нарушили тишину леса.

– Ой, только не в меня, – Ольга заволновалась, почувствовав участившееся дыхание мужа.

Вадим приподнялся на локтях, покрутил головой вокруг:

– А в кого? – спросил он удивлённо.

– Дурачок, – томно прошептала Ольга, прижимая мужа к себе…

Рано утром, позавтракав прямо в машине, они тронулись дальше. Полярная ночь потихоньку вступала в свои права, дни сделались совсем коротенькие. Кроме этого, на смену дождю пришли снег и мороз, укрыв белым покрывалом лес, который, становясь всё ниже, постепенно переходил в тундру. Асфальт превратился в покрытый льдом каток. Небольших городков и жилых хуторов становилось меньше и меньше.

Поздно вечером супруги проехали Рованиеми – родину Санта-Клауса, с удовольствием побродив по освещённому парку, расположенному на линии полярного круга.

– Господи, красота-то какая! – Ольга восторженно рассматривала укутанные снегом домики, замёрзший водопад и переливающиеся различными цветами подсвеченные огромные сосульки. – Прямо как на рождественских открытках!

– Милая, сфоткай меня! Одна нога здесь, другая там. – Вадим раскорячился через красную линию, символизирующую полярную широту.

– Смотри, чтобы резонансом не разорвало, – рассмеялась Ольга, направляя камеру на мужа.

Эта ночь снова прошла в машине, останавливаться в городке они не захотели, желая на пару сотен километров приблизиться к заветной цели. Перед тем как уснуть, долго лежали, любуясь звёздами, которые, казалось, стали ярче и ближе.

– Смотри, вон там Полярная звезда! Видишь, еле светится. – Вадим ткнул рукой в стеклянный люк. – То скопление называется Кассиопея, а это – созвездие Рака!

– Созвездие кого? – рассмеялась Ольга. – Фу, что за грязные намёки?

Дальше на север машины на дороге почти не попадались, и супруги часами ехали в гордом одиночестве, не встречая ни единого признака человеческого жилья.

– Вот это и есть знаменитая Лапландия, – Вадим уверенно держал тяжёлый автомобиль на скользкой дороге, – безжизненная, красивая и бесконечная.

– Потрясающе. – Ольга не выпускала фотоаппарат из рук, щёлкая один кадр за другим.

Постепенно холмы становились всё круче, превращаясь в каменистые горы. Практически незаметно миновали границу между Финляндией и Норвегией, увидев лишь небольшой знак на мосту через реку.

Поздно вечером выехали к побережью и горными дорогами двинулись к туннелю, по которому предстояло попасть на Нордкапп. Узкий серпантин то и дело петлял вдоль обрывов, заставляя судорожнее сжимать руль и быть предельно внимательным. Когда чёрный канадский волк вынырнул из темноты, Вадим машинально ударил по тормозам. На скользкой дороге машину тут же стало заносить в сторону обрыва. Выругавшись, он плавно надавил на газ, и, утробно заурчав мощным мотором, автобус пару раз вильнул тяжёлым задом, выравниваясь.