– Ради такой вкуснятины я готова простить тебе всё, даже нелюбимых бывших баб. – Ольга откинулась на спинку. – Ещё пару кусочков – и я лопну.

– Придётся искать себе другой цветочек, – рассмеялся Вадим.

– Фу, паразит, специально меня так накормил, чтобы было лень придушить тебя за такие слова. – Ольга показала мужу язык.

Внезапно раздался странный звук, будто глубоко под землей ударили в огромный барабан.

– Что это? – испуганно спросила девушка, крутя головой. – Я подобное слышала в фильмах про гоблинов.

– Лёд трескается, – ответил Вадим, вставая. – Потрясающе. Это редко удается застать.

Подойдя поближе к берегу, они взялись за руки и долго стояли, слушая необычный концерт, представленный самой природой. Звуки то росли, то затихали, отражаясь глухим эхом от стоящего рядом леса. Они меняли тональность, длительность, тембр, словно подчинённые неведомому дирижёру, ловко орудующему своей палочкой. И было в этой музыке нечто такое, что манило, завораживало, мешало оторваться от столь великого действия, заставляя чувствовать себя маленькими человечками в огромном мире, таящем в себе бесчисленное множество загадок, разгадать которые не подвластно никому.

– В жизни всегда есть место для жизни. – Вадим обнял супругу и поцеловал её в макушку.

– А откуда ты знаешь про это место? – Ольга, прищурившись, взглянула мужу в глаза. – Кого сюда возил?

– Всё-таки придётся поискать снайпера, – ответил тот, улыбнувшись. – Хотя мы с тобой едины, как Колобок и печка.

– То есть я жирная? – нахмурилась супруга.

– Ты у меня всегда прелесть, даже когда пытаешься быть вреднулей, хотя тебе такая роль не идет. – Вадим ещё раз поцеловал супругу и пошёл собирать вещи.

Обратную дорогу ехали молча, довольные, уставшие, опьяненные свежим лесным воздухом и новыми впечатлениями…

– Ты мне про Симку не рассказал. – Ночью Ольга уютно устроила голову на плече мужа. – Как отучил?

– Милая, если расскажу, то, боюсь, не успею добежать до китайской границы. Зачем тебе знать эту правду?

Ольга причмокнула:

– Этот паразит был застукан в тот момент, когда пристраивал своё седалище прямо на открытую баночку с пудрой. Я вначале хотела его прямо на месте голой рукой кастрировать, но потом вспомнила, что для снятия негатива у меня есть ты.

– И я тебя люблю, дорогая, – пробормотал Вадим, засыпая.

– Уснул? Как всегда быстро. Эх, вот это талант, – вздохнула Ольга. Повертевшись с одного бока на другой, она шёпотом позвала кота: – Симка, где тебя черти носят? Быстро к мамочке!

Большой рыжий кот, появившийся словно из ниоткуда, вскочил на кровать, переступил через спящего Вадима и, немного повозившись, лёг около хозяйки, прижавшись к ней спиной.

– Ещё раз мою косметику тронешь, Куклачёву в цирк отдам, – убаюканная мурчащим клубком зевнула Ольга, погружаясь в сон.

«Ага. Отдаст она, – подумал кот, хитро блеснув глазами. – Кто тебе потом колыбельную споёт? Этот жердяй?»

Приподняв голову, он взглянул на Вадима. Затем аккуратно встал, бесшумно спрыгнул на пол:

«Вроде на плите сковородка с котлеткой стоит. Пойду проверю. А что не съем, в той коробочке с вкусной пылью закопаю. Авось не найдут…»

Он любил ветер, ощущая в нём силу, свободу, стремление к жизни и скорость.

А ещё он любил её – вернее, то состояние, которое она дарила своим присутствием. В ней были необъяснимая красота, нежность, тепло. Свет её серых глаз сводил с ума, поцелуи кружили голову лучше любого вина.

Они оба любили дорогу. Серая полоса бесконечно тянущегося асфальта манила неизведанностью, новыми приключениями, непреодолимым желанием заглянуть за горизонт.