Альдо скорчил недовольную мину и поспешно выбежал из кухни наводить порядок в кладовой.

– Ну почему ты не такая, как другие девчонки? Клара, дочь кузнеца, вышла замуж за фермера Матеуса и теперь вместе с ним управляет его владением.

Вана с презрением сдула со лба прядь волос.

– Пф-ф, Клара! Ей в мужья достался толстый увалень Матеус, у неё своя ферма, и, разумеется, вскоре у них родится первенец. Да-да, именно так всё и должно быть.

Мильда с таким остервенением кромсала овощи, что Вана заволновалась, как бы тётя ненароком не попала ножом себе по пальцу.

– А что в этом плохого? Ты ведь уже в том возрасте, когда вместо напрасных попыток подражать рыцарскому сословию, тебе бы стоило стать женой рыцаря.

Вана гневно швырнула картофелину в ведро, заставив Саппо невольно вздрогнуть.

– Ясно. Выйти замуж за богатого парня, подарить ему и церкви пару детишек, а затем готовить и хлопотать по хозяйству, в то время как мой муж странствует по свету, пользуясь всеобщим уважением.

Напряжение между тётей и племянницей усиливалось. Мильда на миг оторвалась от работы и требовательно посмотрела на Вану.

– Таков порядок вещей. У мужчин в этом мире свои роли, а у нас свои. В конце концов, всё не так уж плохо.

Вана тоже отложила нож, встретившись взглядом с тётей.

– Может быть, и не плохо, но скучно и однообразно. Пока мой супруг вправе наслаждаться именно тем, что мне действительно хочется испытать, меня ждёт две участи: умереть от тоски, как моя мама, или до скончания дней гнуть спину ради других, как ты.

Она выдохнула и добавила, о чём вскоре пожалела:

– Отец и дядя Вальберт были рыцарями, и они оба бросили на произвол судьбы не только тебя и маму, но и меня. Но в конце-то концов всё это время нам жилось весьма неплохо, правда?

Мильда медленно кивнула, а затем снова принялась резать овощи.

– Твой отец Балин и мой супруг были выдающимися воинами, и я не потерплю, чтобы ты говорила о них в таком тоне.

Затем она опустила нож на разделочную доску, быстро провела ладонью по глазам и вышла из кухни.

Саппо вздохнул, глядя на Вану своими маленькими, как у крота, глазками.

– М‐да, а я догадывался, что худо тебе придётся.

Прежде чем Вана успела что-то ответить, тётя Мильда снова заглянула на кухню.

– На все выходные ты остаёшься под домашним арестом. И никаких катаний на Хикки или праздничных гуляний с твоими дружками из Аммерлинга не будет. Ты будешь дежурить на кухне и чистить конюшни.

Раскрыв рот, девушка уставилась на кухонную дверь.

– Похоже, до этих пор я недостаточно заботилась о твоём воспитании, Вана. Пришло время показать тебе, где твоё место в жизни. Господа гномы это отлично знают и обеспечат тебя работой. Может быть, это тебя образумит.

Затем тётя снова удалилась, оставив на кухне хлопочущих гномов и ворчащую Вану.

Через несколько часов в «Хромом Кабане» собралось полным-полно гостей и кругом стояла суета. Ване всё это до смерти надоело. Да, трудный сегодня выдался денёк. Спина ныла, а ноги и руки горели. Обида всё ещё не утихла, и девушка до сих пор не могла смириться с тем, что тётя Мильда заключила её под арест на все выходные, запретив ходить в Аммерлинг.

Поскольку Ване пришлось работать на постоялом дворе, остальные обязанности гномы взяли на себя. Они уже привыкли жить среди людей, но городская суета их утомляла. Сейчас Вана должна была позаботиться об угощении для постояльцев. Учитывая переполненную таверну, задача была не из лёгких.

Выбившись из сил, она прислонилась к деревянной балке, изрезанной бесчисленными ножами, и сделала глубокий вдох. Вокруг творилась полнейшая неразбериха. Рыцари в сопровождении оруженосцев съехались со всей округи, чтобы попытать удачу в турнире. Вану окружила разноцветная шумовая завеса из галдящих мужчин, звона кружек, смеха и песен. Девушка с тоской вспомнила встречу с гладиаторами на площади у ворот. Она на мгновение закрыла глаза, заслоняясь от шума и запахов жареного мяса и лепёшек.