– Что с лицом?

Оливер перевёл на неё хмурый взгляд, но ничего не ответил. Лола поняла всё и без ответа, снова взглянув на «тошнотворное зрелище», на которое смотрел и Оливер, а после её голос дрогнул от возмущения:

– Ну, и где результаты твоей игры, стесняюсь спросить? Прошло ведь столько времени! И посмотри, что происходит! – сказала она, испытав приступ раздражения, и указала пальцем в сторону «милующихся».

– Нет результатов. – диагностировал Оливер. – Всё «обломалось».

– И собственно почему? – в недовольстве уточнила Лола. – И когда я уже вступлю в игру? Это вообще случиться? Или для чего я тут?

Оливер выставил руку перед лицом Лолы, призывая её замолчать.

– Не нервируй. Я обдумываю новый план.

– То есть старый – «никудышный»? – не прекращая возмущаться, спросила Лола. – Так?

Оливер не выдержал и огрызнулся:

– «Не кудахтай» мне на ухо! Я придумаю новый план, сказал же!

Лола раздражённо скрестила руки на груди и надулась. Ей хотелось заполучить доктора, но идей как это сделать у неё не было. Оливер был слишком самоуверенным, при этом с глупыми идеями. Но как ей справиться в одиночку?

– И как так получилось, что твой «гениальный» план не сработал? – спросила Лола, после того, как немного успокоилась.

Оливер тоже, сбавил раздражение и на этот раз ответил без срывов:

– Я «ставил» на то, что Эд заинтересует Роуз и примет «всё её внимание» на себя.

– Ну, так почему он её не заинтересовал? Разве не ты говорил, что он ей нравился раньше?

– «Раньше» – определяющее слово.

Лола схватилась за свои волосы и начала тянуть их вниз.

– Ненавижу это всё! Не-на-ви-жу-у-у!

Оливер пропустил истерику Лолы мимо ушей и задумчиво вгляделся в безмятежное пребывание «парочки» на обеде.

Они сидели всё на том же бетонном обрамлении фонтана. Ноги Роуз располагались на коленях у Адама, и он периодически их поглаживал свободной рукой, а во второй держал бутерброд, откусывая от него кусочек за кусочком, в перерывах между разговором, поцелуем или улыбкой.

Роуз, с очередным цветком за ухом, кокетливо поправляла себе волосы, иногда касаясь той свободной руки Адама, что периодически поглаживала её ноги, ведя пальцы выше, пока не доходила до его лица, чтобы притянуть его к себе и «снова поцеловать».

Такую сцену Оливер с Лолой наблюдали уже более двух недель, почти каждый день, злясь и ненавидя этих счастливых, улыбающихся людей, за то, что они такие «счастливые и улыбающиеся», а их план горит сейчас синим пламенем и не будет этому конца и края.

Лола продолжала истерить, и рвать на себе волосы, после чего Оливер не выдержав, повернулся в её сторону:

– Может, хватит?! Не хочешь, блин, со своей истерикой провериться у психиатра на «шизу»?! – спросил он, гневаясь всё больше. – Достал этот глупый «мышиный писк»! Мешаешь мне думать!

– Сам иди к психиатру! – буркнула Лола. – Пусть пропишет тебе «успокоительные», да посильнее, чтоб не орал как «орангутанг»!

– Я тебе сейчас сам «пропишу успокоительное», если будешь мне дерзить!

Лола замолчала, неодобрительно поджав губы.

Оливер снова повернулся в сторону Адама и Роуз, стал размышлять: Что же привлекает этих двоих друг в друге? Роуз полнейший «шизик», Адам психиатр, так? Так. Роуз приходит к Адаму на приём, он в свою очередь слушает «шизоидные» мысли Роуз и выписывает ей справку, так? Так. А после они целуются у фонтана, так? Так.

Значит ли это, что что-то случилось на приёме и после у них всё это и завязалось?