Адам улыбался, слушая светскую болтовню, но сам не сказал и слова.

– А, он у нас в ауте. Кажется, он уже встречался с репортерами, – объяснил Карл, намешивая себе очередную дозу.

– Мистер Джоплин, по-вашему, все репортеры нечестны? – спросила девушка.

– Хм, многое зависит от того, это еще репортер или уже журналист, – глубокомысленно изрек Карл.

– А какая разница? – попытавшись улыбнуться, спросила Даветт.

– Репортеры лгут ради лучшего материала и перспективы стать журналистами.

– А журналисты уже не лгут?

– Хм, тоже лгут. Но исключительно из сочувствия и ради заботы о ближних.

Она довольно-таки непринужденно рассмеялась вместе с остальными. Кот подумал, что выходит неплохо.

Аннабель посмотрела на часы. Через несколько минут явится Джек. Они поболтали еще немного и услышали странную историю от Даветт. Похоже, в колледже она была главным редактором местной газеты, но прошлой весной бросила занятия, в последнем семестре последнего года. То есть она совсем бросила учебу и вернулась домой работать.

– Мне понадобилось, э-э, пошевелить задним местом, – снисходительно улыбнувшись, пояснила она. – Повидать настоящую жизнь.

Кот застонал про себя. «Боже. Ненавижу, когда меня разводят».

Огромные дубовые двери распахнулись, и в зал ворвался Джек, свежий, взбодрившийся и алчный. Карл изобразил бармена, а Джек познакомился с Даветт, крепко сжал ей руку, потряс и объявил, какая та красотка. Похоже, она привыкла, что все обычно вокруг да около, а не так прямо, и заметно смутилась.

– Юная леди, вы хотите взять у меня интервью?

– Почему бы и нет? Подходящее время.

– Оно будет подходящее еще пару часов, а затем мы ноги в руки – и ходу отсюда. Так что приступим.

С тем они и покинули зал.

– Что думаете? – спросил Кот после того, как они ушли.

– Хотелось бы знать, за что ее вышибли из колледжа, – заметил Карл.

– И мне, – поддержала Аннабель.

– О Боже, пусть это будет проституция, – взмолился Кот.

– Это не та работа, от которой можно отказаться, – ответил Джек уже с немалой долей раздражения.

Они стояли в центральном коридоре напротив друг друга, опершись о стены, и глядели друг другу в лицо.

– Но почему нет?

Джек задумался, затем сформулировал:

– Чтобы понять, сначала придется поверить.

Девушка отвернулась, но тут же снова посмотрела на Джека.

– Вы же сами знаете, поверить в такое трудно.

Боже ж ты мой! Джек внезапно понял: а она-то верит! Взаправду верит.

Или очень хорошо старается.

– Кстати, а кто навел вас на нашу Команду? – осведомился он.

Она улыбнулась.

– Старый друг нашей семьи владеет еженедельной газетой, освещавшей вашу последнюю, э-э, работу. Я приехала в этот городишко… да, простите, как он называется?

– Брэдшоу, Индиана.

– Да, Брэдшоу. Я попала туда через два дня после вас, – хмурясь, сообщила она. – Но никто уже не захотел говорить со мной. Однако я раздобыла ваш адрес.

– Вам повезло с опозданием.

– Я слышала, у вас были проблемы.

– Были, – отпив, согласился Джек.

– Кто-то пострадал?

– Семеро.

– И как пострадали?

– Умерли. Семь трупов.

Она побледнела:

– Да вы шутите! Не может быть.

Джек не ответил, только посмотрел. Повисло молчание. Похоже, бедную девицу наконец проняло.

– …Позвольте дать вам один маленький совет, – предложил Джек.

– Какой же?

– Отнеситесь всерьез. Это все – оно настоящее.

Они снова замолчали.

– …Я и не знаю, что тут сказать. И сделать, – призналась девушка.

Джек выпрямился, расправил плечи. Всё, пока кончать с унынием.

– Я знаю, что вы можете сделать. Я расскажу, что вы могли бы напечатать, хотя и сомневаюсь в том, что вы это хоть где-нибудь сумеете напечатать.

Он опустошил свой стакан и поставил на ковер.