– В вашу речь, адмирал Белл, позвольте мне сказать, вы включили серьезное обвинение, которого я так не оставлю.

– Ты будешь драться или нет?

– О да. Я буду счастлив услужить вам любым возможным для меня способом. Я думаю, что это также будет ответом на ваше обвинение.

– Тогда все урегулировано.

– Я не придирчив, адмирал Белл, но обычно принципалы не делают предварительные установки сами. Несомненно вы, с вашей славной карьерой и успехами, знаете кое-что о том, как ведут себя джентльмены в таких случаях.

– О, будь ты проклят! Да, я пришлю к тебе секунданта. Да, да, Джек Прингл будет им, хотя у него не подвязан язык так как у тебя, швабра, но он также хорош как моряк, когда-либо ступавший на палубу или стоявший на борту.

– Любой ваш друг, – вежливо сказал Варни, – будет принят как подобает в данных обстоятельствах, а сейчас, предположу, наша беседа завершена.

– Да, да, все сделано, будь ты проклят. Нет, да, нет. Я протащу тебя под килем, но узнаю что-нибудь о моем племяннике, Чарльзе Голланде.

– До свидания, адмирал Белл.

Когда Варни еще говорил, он позвенел колокольчиком, чтобы вызвать слугу для препровождения адмирала из дома. Этот последний, кто сказал гораздо больше, чем собирался, покинул комнату в великой ярости, клянясь про себя, что отомстит сполна за своего племянника, Чарльза Голланда.

Он направился домой, сильно раздосадованный и раздраженный, что с ним разговаривали с таким спокойствием и отрицали, что что-то знают о его племяннике. Когда он вернулся, то поругался с Джеком Принглом, помирился, выпил грог, поругался, помирился, и опять завершил все грогом, затем пошел спать, клянясь, что он хочет бортовым залпом уничтожить сразу всю французскую армию. С этим желанием он заснул.

Рано следующим утром Генри Баннерворт искал мистера Чиллингворта и, найдя его, сказал серьезным тоном:

– Мистер Чиллингворт, я должен попросить вас об одном серьезном одолжении, выполнить которое вы возможно будете отказываться.

– Это должно быть в самом деле очень серьезно, – сказал мистер Чиллингворт, – раз уж я возможно буду отказываться, но прошу, расскажи мне, что это, о чем ты думаешь, что оно такое серьезное.

– Сэр Френсис Варни и я должны встретиться на дуэли, – сказал Генри.

– Ты в самом деле решился на это? – сказал мистер Чиллигворт. – Ты знаешь репутацию своего противника?

– Все уже назначено, – я уже бросил вызов, а он его принял, так что теперь только нужно решить: когда, где и как.

– Я понимаю, – сказал мистер Чиллингворт. – Хорошо, раз уж ты так решительно настроен, я сделаю все необходимое для тебя. Хочешь, чтобы я сделал или настоял на чем то конкретном в этом деле?

– Ничего, в деле с сэром Френсисом Варни я полностью полагаюсь на твой выбор. Я убежден, что он – убийца Чарльза Голланда, с которым он побоялся драться на дуэли.

– Тогда остается всего ничего: договориться о предварительных установках. Ты готов ко всему остальному?

– Да, ты видишь, что я бросил вызов и теперь он должен драться. Какая случайность может спасти его? Я думаю никакая. Но я уверен, что он попытается использовать все возможности, чтобы избежать сражения один на один.

– И что ты думаешь он будет делать сейчас, когда уже принял твой вызов? – сказал мистер Чиллингворт, – предполагаю, что сбежать он не может.

– Нет, но он принял вызов, который ему бросил Чарльз Голланд, дуэль была неизбежна, и я думаю, что было необходимо его исчезновение, потому что мистер Голланд бы никогда не уклонился от дуэли.

– Я не думаю, что это опасно, – заметил Чиллингворт, – но позволь мне посоветовать тебе быть осторожнее, остерегайся всех, не выходи никуда один.