– Я верю в то, что вижу, – добавил мистер Чиллингворт.

– Так значит вы тоже поверили в это? – обернувшись к нему, спросил Генри.

– Во что именно?

– В существование вампиров.

– Я? Да если бы вы заперли меня в комнате с сотней вампиров, я бы все равно считал их зубы вымыслом.

– Даже после того, что мы видели сегодня ночью?

– А что мы видели?

– Вы сами были тому свидетелем.

– Действительно, я видел человека, лежавшего на кочке. И я видел, как он встал. После выстрела мне показалось, что он был ранен, но потом я увидел, как этот мужчина в спешке умчался в лес. Вот и все, что я могу вам сказать.

– Но неужели вы, приняв в соображение все обстоятельства, не поняли, кем было это мерзкое создание?

– Нет, моя душа противится этому. Я готов умереть за свое неверие, ибо существование таких адских существ являлось бы поруганием небес и Бога.

– О, как бы мне хотелось рассуждать подобно вам. Но дело с вампиром затронуло честь моей семьи и превратилось в личную проблему.

– Не падайте духом, Генри, – сказал мистер Маршдел. – Сейчас не время унывать. Кроме того, нам нужно разобраться с одним вопросом. Судя по тому, что мы видели, ваш предок, изображенный на портрете в спальной Флоры, является вампиром.

– Во всяком случае, одежда та же самая, – согласился Генри.

– Я заметил это.

– Тут трудно было не заметить.

– А вам не хотелось бы разобраться с этой частью вопроса?

– Как?

– Где похоронен ваш предок?

– Ага! Теперь я понимаю!

– И я, – добавил мистер Чиллингворт. – Вы намерены посетить его склеп?

– Я просто хочу прояснить это дело, – ответил мистер Маршдел. – И по возможности, очистить его от мистической шелухи.

Преодолев небольшое раздражение, Генри неохотно произнес:

– Он, как и многие члены моей семьи, похоронен в склепе под старой церковью.

– А можно попасть в этот склеп, не привлекая общего внимания? – спросил Маршдел.

– Я думаю, можно, – ответил Генри. – Вход в него находится под церковным полом – в огороженном месте, отведенном для нашего семейства.

– То есть, мы можем туда пробраться? – спросил мистер Чиллингворт.

– Вне всяких сомнений.

– А вы согласны на такой осмотр? – поинтересовался доктор. – Это могло бы отвлечь вас от горьких мыслей.

– Мой предок был погребен в фамильном склепе, – задумчиво ответил Генри. – В своем лучшем наряде. Я должен хорошо подумать перед тем, как нарушить его покой. Такие дела поспешно не решаются. Дайте мне время до завтрашнего утра.

– Как вам будет угодно, – сказал мистер Чиллингворт и, откланявшись, направился к воротам.

Генри и мистер Маршдел поднялись в комнату Флоры. Джордж сообщил им, что его дежурство прошло спокойно. Он, конечно, слышал звуки выстрелов, но был уверен в счастливом исходе. За окнами уже светало. Генри уговорил мистера Маршдела пойти поспать, а сам остался сидеть с братом у постели Флоры – до тех пор, пока утренний свет не изгнал из его головы тревожные мысли.

Он поведал Джорджу о том, что случилось у парковой стены, и оба брата долго обсуждали вопросы, связанные с этой темой и благополучием их семьи. Они говорили до тех пор, пока ранние лучи солнца не озарили комнату радужным сиянием. Братья поднялись и решили разбудить сестру, которая спала, не просыпаясь, уже слишком много времени.

Взгляд на семейство Баннервортов – Последствия визита таинственного призрака.

Мы надеемся, что уже заинтересовали читателей судьбой несчастного семейства, которое посетил ужасный вампир. Мы верим, что несколько слов, связанных с родом Банневортов, не покажутся вам неуместными и лишними. А надо сказать, что это семейство было хорошо известным в той части страны, где оно обитало. И мы не погрешим против истины, если добавим, что эта известность была даже большей, чем того хотелось бы самим Баннервортам, поскольку, к великому сожалению, она основывалась на деяниях их давнего предка, который слыл развратным и злым человеком. Вот почему, несмотря на все усилия его потомков исправить репутацию, несмотря на их интеллигентность, доброту и чуткое отношение к соседям, на всем семействе Баннервортов висела мрачная печать того, кто столетие назад владел особняком и землями, принадлежавшими ныне Флоре и ее двум братьям. И все главы рода так или иначе повторяли черты характера их великого и ужасного предка.