– Позволь тебе представить, – говорит отец, – Владимир Альшулер, адвокат и мой проводник в мире юридической казуистики, его жена Аврора, – женщина-пластмасса с трудом выжимает улыбку, видимо, мимика ей противопоказана, – и прелестная дочь Виолетта…

– А с Виолеттой мы знакомы, – ухмыляясь, меряю взглядом девицу. М-да, видок тот ещё! Даже тонны косметики не могут скрыть солидных таких фингалов. Что, очередной клиент остался не доволен тем, как Летточка работает ртом? Фыркаю, и едва сдерживаю порыв добавить: «Во всех местах».

Хватает и моих взглядов, что Виолетта вспыхнула, но вовсе не от стыда – от злости. Видимо, её ничуть не смущают обстоятельства нашего знакомства и позы, в которых они проходили…

Ну, окей… Тогда и я не буду смущаться и в чём-то себе отказывать. Например, в том, чтобы пожать ей руку. Мне брезгливо – отмывайся потом.

Аврора, списав мои взгляды на небрежность внешнего вида дочери, обнимает ту за талию и говорит:

– Простите, что мы задержались. На Летточку напали… Пришлось обратиться в клинику, снять побои…

Голосок у мамаши – противно-сюсюкающий, поэтому её слова не вызывают сочувствия к дочери, а наоборот – отталкивают. Сюськаются с великовозрастной девицей, как с карапузом… А этот карапуз – зажигает по клубам… Да уж… Уверен, ей досталось поделом.

– Это правда, – тоже переходит на канючаще-ноющий тон… – В наш дом понаехало деревенщины. Ведут себя, как неондертальцы. Одна мне айфон грохнула, другая – избила… Подругу, видите ли, защищала…

Отец перебивает её:

– Виолетточка, продолжите позже, сейчас прошу всех к столу.

Мы перемещаемся в столовую, и пока подают блюда, я возвращаю Виолетту к разговору:

– Так что за фурия вас так отделала?

– Да стерва одна! – фыркает Виолетта. – Первокрусница! Рыжая тварь! Деревенщина! Светлана Маресюк… Может, вы знаете её? Вы же ведёте у их курса…

Да, я совсем забыл, что Виолетта учится в том же университете, где я преподаю. Как её туда занесло – понятно: низкий проходной бал. И куча ботанов, которые учатся за тебя, пока ты… сосёшь себе на хорошую жизнь…

Светку Маресюк, конечно же, знал. Она постоянно ошивается рядом с Майей… И, если Виолетта столкнулась на узкой дорожке с этой бестией – то понятно, почему такая потрёпанная… Маресюк спуску не даст, это точно.

– Подругу свою кинулась защищать! Эту зазнайку Майю Сенцову! Мелкая тварь разбила мой новенький айфончик, на который я долго… – она осекается под моим пристальным взглядом. Ну же, скажи, что делала? Только честно! Но Летточка разочаровывает меня: … – копила!

– Да, – вставляет Аврора, – Летточка у нас очень самостоятельная. На все свои побрякушки сама зарабатывает.

Похоже, любящей матери и дела нет, как именно дочь зарабатывает на побрякушки… Или мать, в своё время, промышляла тем же?

Но… задевает меня на самом деле другое – имя Майи из уст Виолетты. С чего бы Сенцовой бить чей-то дорогой гаджет? Наверняка, выпросила…

И Виолетта подтверждает:

– Я ведь в шутку хотела сделать парочку её фоток только. Она в таком виде домой пришла – тушите свет. А ещё порядочную из себя корчит.

Это я виноват во внешнем виде Майи, и сейчас просто бешусь – на себя, за то, что допустил, на Виолетту, эту дуру, что полезла фотографировать такую…

Майя – девочка огненная. Вспомнить хотя бы наше первое… столкновение. Но… спускать прожжённой стерве какие-то поползновения в сторону Сенцовой, я не намерен.

– Виолетта, – ухмыляюсь, – тебе ли не знать, что есть ситуации, в которых лучше не делать снимки? Ведь они могут стать потом компроматом против тебя…

Она понимает, о чём я. Мы оба сейчас, наверняка, вспоминаем один и тот же вечер. О, потрудилась тогда Летточка знатно. А Марат с парнями наделали классных фоток в весьма пикантных позах…