Кто-то из участников начал вжимать в клаксон, издавая мерзкий отвлекающий гул. По громкости, то сигналили где-то сзади. Возможно, что эта кислотная змеюка на «Мерседесе» злилась на предпоследнее место (белый «Мустанг» в тандеме с «Волгой» и с поддержкой местной «массовки» полностью блокировали ему путь к прорыву), и теперь источала своим звуковым ядом с целью подействовать на нервы соперникам. К слову, Тихоном не возбранялись непрямые методы воздействия соперников друг на друга – слепить впереди едущего дальним светом, играть в «учителя», подрезать, и даже толкать (Бизон одобряет последний). Организаторам было все равно, насколько пострадают участники, иначе чем это дело зрелищней, нежели гонки инвалидов-колясочников? Лишь бы не попали в ДТП с участием гражданских. Ну и сами не отбросили копыта.

Степан был категорически не согласен с такими правилами – все эти трюки сводят к минимуму реальное мастерство стритрейсеров. Но принципиально не стал поднимать с Альбертом Сергеевичем вопрос о его запрете – он хотел уделать этих выскочек на иномарках аки настоящий рыцарь.

Потому пошел ты к черту, змий поганый!

Гадюка, однако, не вел себя как человек, желающий разнести все на своем пути ради первого места. «Мерседес» ехал ровно, без метаний. Так это не он отбивал баранку? Тогда кто?

Свет в правом боковом зеркале стал ярче – помимо слепящей пары фар лаймового цвета на сближение шел свет ксеноновых фонарей еще одного ездока, очевидно не похожего на Квокку. Чутье Степана подсказывало – то был далеко не залетный искатель адреналина, ищущего приключений на ночных дорогах.

Неужто это старый приятель Алексея снова решил составить компанию «Ночным всадникам»?

Пока Казначеев пытался рассмотреть попутчика-незнакомца, он едва не отправился на тот свет – кто-то из впередиидущих гонщиков попал аварию.

У Степана в запасе были считанные доли секунд, чтобы не стать третьим участником аварии на пересечении с 13-ой Парковой улицей – он успел вырулить «Волгу» на встречное движение Сиреневого бульвара, едва не присоединившись к пострадавшим. Оставаться на месте ДТП Степану было нельзя ни в коем случае – полицейские и скорая стянутся сюда с минуты на минуту. Неизвестный преследователь при этом отцепился от «Гадюки» – либо остался на месте аварии, либо передумал преследовать гонщиков.

Экран навигатора выдал поверх карты сообщение: «Все в разброс!», после чего выключился через несколько секунд. Умница, Тихон – как минимум правоохранителям будет сложнее установить связь инспектора ДПС с ездовыми увлечениями. Правда, он забыл уточнить в своем экстренном послании, чтобы ребята вытащили батарейки из навигаторов – если полиция узнает о волшебном девайсе организаторов клуба, через какое-то время они пробьют местонахождение приемников по сигналу GPS.

Степан проехал мимо поворота на 15-ую Парковую улицу, направляясь сразу к круговому перекрестку на 16-ой Парковой, где располагался памятник Соловецким юнгам. Оттуда он повернул на юг и свернул на Первомайский проезд, где укрылся на автостоянке среди других машин под покровом крон ночных деревьев. Выключив свет и заглушив двигатель, инспектор глубоко выдохнул и начал прокручивать кадры минувшей сцены с аварией. Ему показалось, или вторая машина была каретой скорой помощи…?

Второй кнопочный телефон, который Степан использовал для связи с членами гоночного клуба, завибрировал от входящего вызова. Устройство не смогло распознать владельца номера. Почему-то в голову пришла мысль, что на Степана пытался выйти тот самый Стас из УСБ. Казначеев представлял, как тот начнет угрожать ему раскрытием их маленького кружка по интересам, как бросает конверт с фотографиями «Ворона» в почтовый ящик с номером его квартиры.