– Доброе утро, – нежно пролепетала она, после чего подошла к нему и поцеловала в губы. – Выспался?

Парень разглядел в ее правой руке кухонную лопатку, от которой веял запах чего-то жареного. И вкусного. Оставшийся сон не позволял мыслям преобразовываться во внятную речь, а потому ответ ограничился лишь односложным «Угу».

– Ничего не имеешь против яичницы?

– Не-а, – выдержав какие-то секунды, парень снова выдал односложный ответ, после чего девушка парящей походкой вернулась за кухарный станок. Парень пытался параллельно вспомнить четыре вещи – где он, как здесь оказался, что было минувшей ночью и….

Что это вообще за барышня? Не говоря уже о том, почему она так задорно себя ведет и готовит ему вкусный завтрак.

Присев на кровать, в голове у него все же начались прояснения вчерашних событий – после основного выступления, когда все зрители уже разошлись, они с артистами решили устроить небольшое afterparty в своем творческом кругу. Помнится, что один певец, выступавший как Кюрасао, не смог спеть после него, поскольку… он перестал быть интерес зрителям. И дело здесь даже не в его непопулярности, Кюрасао был такой же «фабрикант», как и Макс, и исполнял такие же поп-композиции. Но, в отличии от Кюрасао, Макс смог раскрыть чувства публики и показать, что любовь живет в каждом из нас, и ничто не силах остановить этот фонтан чувств в случае прорыва. Любовь, словно певчая птица, только и ждет, когда дверцу клетки откроют, и она вспорхнет вверх. И Макс смог распахнуть эту дверцу в сердцах своих вчерашних зрителей.

– Кофе будешь? – спросила пшеничная Афродита.

– Ага, не помешал бы.

– Сахар, сливки?

Как же она любит конкретику! Макс заявил оба ингредиента.

– Как скажешь, милый!

Что это еще за «милый»? На секунду Макс занервничал, и на всякий случай проверил безымянный палец на правой руке. Фух, вроде не как в историях из Лас-Вегаса, когда кто-то из игроков и просто любителей оторваться обнаруживал себя на утро в статусе мужа.

Во рту царила полнейшая Саха́ра, но без похмельного синдрома – Макс адекватно оценивал возможности своего организма, а потому не совершал опрометчивых ошибок на вечеринках, где присутствовало большое разнообразие алкоголя. Даже несмотря на его обмен веществ, пары спирта быстро выбили пилота самолета, именуемого Сознанием. Осталось разузнать, что за красавица такая приютила его в своей скромной студии, и почему она готовит ему яичницу в таком радостном расположении духа.

Макс направился на кухню – тело срочно нужно напитать жидкостью.

– А фильтра с водой нет? – спросил он.

– Тебе водички!? Сейчас налью, – Афродита бросила намазывание ломтиков белого хлеба и бросилась на верхний шкаф с посудой. Оттуда она достала граненый хайбол20 и налила в него воду из крана. – У меня тут фильтр, который осмос обратный. Пей, сколько хочешь! Головка не болит!?

– В поряде, спасибо.

Макс опрокинул в себя не менее трех стаканов, после чего направился в уборную. Надо придумать план – как выведать имя девушки и определить, где он находится. А еще вспомнить, во сколько у него вечерний «Сапсан» обратно в Москву.

С первым вопросом у Макса проблем обычно не было.

– Как думаешь, как бы фанаты выкрикивали твое имя на вчерашнем концерте?

– Думаешь, из меня бы вышла хорошая певица ? – Афродита развернулась к Максу, вопросительно-игриво улыбаясь. В каждом ее движении было что-то грациозное.

А как она вообще связана со вчерашним концертом? Она не исполнительница? Среди других ролей, которые запомнил Макс – танцевальная группа, звукорежиссеры, продюсеры, декораторы, гримеры – он не мог припомнить всех тех, кто потом весело проводил время в их окружении.