– Не знаю, Ми, – судя по выражению лица подруги, она тоже сделала весьма неутешительные выводы.

Потом Лев решил, что мы слишком позволили эмоциям выбить нас из привычного жизненного ритма:

– Давайте посмотрим динамику по Рону Нрэну.

– Базовый показатель ментальных способностей до встречи с Лилией Царёвой у него был семь тысяч девятьсот девяносто. Эмпатия низковата – всего две с половиной тысячи эмпов. Впрочем, такое часто встречается у людей с сильными ментальными способностями. Поэтому многие и считают их очень холодными и отстранёнными от мира людьми, – с удивлением проронила я, ознакомившись с диаграммами, таблицами и графиками личного профиля моего слишком рано погибшего талантливого коллеги.

– Да, высокие ментальные способности редко сопровождаются зашкаливающими эмпатическими. Видимо, это негативно сказывается на обеих сторонах нашей сути. Давайте посмотрим, что было дальше. Должна быть причина, – меня тоже живо интересовал вопрос, как не допустить таких неприятных ситуаций в будущем, – проворчала фриледи Олина, а потом я впервые в жизни увидела, как у Лирики от удивления вытянулось лицо. – Обалдеть! У него совсем бредовая ситуация! Смотри, параметры словно поменялись местами. Две тысячи пятьсот ментов вместо семи тысяч девятьсот девяносто. Эмпатия выросла до семи тысяч девятьсот девяносто. Никогда не встречала ничего подобного. Обычно показатели могут принимать иные значения, но совсем незначительно.

Лев с беспокойством посмотрел на нас обеих и выдохнул:

– Причина в этой бессердечной блондинке. Это после встречи и общения именно с ней Рон ничего не стал менять в жизни. Он так и не смог пережить предательства. Сердце не выдержало. Обращаться к врачам он наотрез отказался. Рейст и вовсе превратился в настоящее чудовище.

Мы сразу же запустили данные в компьютер. Правда, ждать пришлось очень долго. За рабочий день успели проанализировать всех сотрудников Департамента и Отдела ментального терраформирования. Аномальными среди сотрудников профессора Лисина оказались только двое. Правда, живым в настоящее время был только фримен Маджин. Среди коллег Льва и Лирики таких потенциально опасных «сюрпризов» не оказалось.

Тут пришёл Ден и попытался отыграться за позднюю выволочку от дражайшей супруги.

– Так никто не заставлял тебя на мне жениться! Чем тебе была так плоха Ми? – блондинка воинственно упёрла руки в бока и грозно посмотрела на свою вторую половину.

– Боги Космоса! На кой мне эта проницательная зараза? Она даже не боится щекотки! Да её совсем ничем не прошибёшь!

– Ах ты! Ах ты, валенок с минимумом мозгов! И зачем я только вышла за тебя?!

Дэн сгрёб свой персональный живой шторм в охапку и выдохнул жене в ухо:

– Чтобы твоя жизнь не превратилась однажды в череду унылых и серых будней, как у многих! Дурочка, я люблю тебя больше жизни, а ты! – он театрально закатил смеющиеся глаза к «небу».

– А я? – если Лирика выходила из себя, приходилось ждать, пока сама выдохнется и затихнет.

Унять её праведный гнев не могло ничто в этом мире.

– А ты превращаешь мои и без того крупные уши в малиновые лопушки. Вот как я в таком виде в ресторанчике покажусь? А если сослуживцы или бывшие сокурсники увидят? Сраму потом не оберёшься!

– Ничего, не помрёшь! – сине-зелёные глаза чуть посветлели, но буря ещё не прошла мимо безголового мужа.

7. Глава 6

«Строптивая Европа» оказалась очень уютным ресторанчиком. Ещё и оформленным в духе начала двадцать первого века. Вокруг было много дерева, блестящих хромированных поверхностей и стекла. Робот-официант принёс меню сразу, как только мы устроились за выбранным столиком. После чего замер каменной статуей неподалёку в ожидании заказа. От обычного гражданина Земной Федерации его отличал откровенно голубоватый цвет искусственной кожи и почти незаметные металлические антенны на кончиках чуть заострённых ушей.