***

– Родана, это… ты? – Первое, что спросила у той Анна, как только вышла из дома по вызову Кора. К стене города, и воротам, и почти сразу после того, как воскресла у них в подвале, спустя всего три часа после смерти. О чем тот и узнал от Системы, но дал время прийти в подобие нормы. Даже поздравив с первой смертью, как положено подчиненному, в отношении молодой, сражавшейся хоть как-то, но Аристократке – отдав полноценное воинское приветствие. И склонив голову.

Но измазанная в крови и внутренностях женщина-оборотень лишь устало взглянула на них своими вертикальными зрачками, и поправив на плече немаленький тюк с трофеями – молча пошла в сторону дома, жестом зовя Аню с собой.

Оповещение об очередном, отбитом ей в одиночку, нападении усиленного отряда Контрабандистов видели все, и с того момента, как ее впустили через ворота, не став даже проверять – горожане смотрели на них двоих со стороны молча, и лишь упертые единицы еще как-то выражали свои расовые предрассудки в ее адрес. И то только безобидными взглядами, не более. Многие были безразличны, или привыкшие, что среди них официально живет оборотень.

А еще были те, кому и она сама, и вся их Семья, прямо или косвенно, но однозначно – помогла. И они сопереживали.

Прошло еще полчаса, прежде чем Родана начала обратно меняться, загнав свою звериную натуру обратно в рамки Разума, и смогла говорить, параллельно моясь не без помощи и самой Анны, и первыми воскресших близняшек.

Сколько всего Анна в своей голове успела передумать, но всего лишь два слова, сказанные после выпитого кувшина крепкого вина, Роданой – их успокоили:

– Он жив. – Ее передернуло отчего-то, и она сразу влила в себя и заранее принесенный второй. Попутно заедая видимые стресс и усталость полутушей свиньи, приготовленной в печи близняшками. С кровью, приправами… все как надо для сначала долго бежавшего на всей скорости, а потом еще и дравшегося с превосходящими количественно, но не качественно – силами напавших, оборотня. «Хищникам нужно мясо. Много мяса.», как шутил иногда Ниодис, когда они садились есть.

И продолжила:

– Зовите Кора и Шаца. Аня, напиши, или вовсе позови Мэра. – Аня дернулась к выходу. – Не сама, через Сеть. Пока они подойдут, я вам расскажу то, что должны знать только вы. Сама в Ратушу не пойду. – Она подождала, пока Секретарь разошлет официальные приглашения на импровизированный Совет, вливая в себя еще половину кувшина вина. – Третий литр, а до сих пор не берет, не отпускает. Поздравляю, Родана, я – алкоголичка… и трусиха.

– Ты… сбежала? Но почему?

– Видела бы то, что видела я за всю свою жизнь, девочка – умерла бы там же, у клетки, в тот же момент, как все началось. От страха. Думаете, есть что-то, чего оборотни не бояться? Нет такого. Мы всегда боимся, и особенно – в момент Бешенства. Боимся дешево продать свою жизнь, например. И этим нас учат управлять. Подавлять инстинкты чуть больше, чем надо для выживания. Потому оборотни и теряют все силы что в конце, что ненадолго – после полного Обращения. Это не секрет, впрочем – у вас так же. Но когда ты не только не понимаешь нутром, что видишь, но и оно плотоядно смотрит в ответ, в самую Душу… Контролировать желание тела поступить единственно правильным способом – сбежать, если нет никакого другого выхода… Становиться смыслом жизни. Умирать так никто не хочет. И я, с момента, как только почуяла Обращение Ниодиса – перестала что-либо контролировать. Сошла с ума, если так подумать. И нифига не помню, ни как покинула Меридан, ни какими тропами бежала сюда. Домой. Опомнилась только, когда на меня напали эти… носители трофеев. А еще мне совестно за то, что я тебя убила, Анна. Не такой должна была быть твоя Первая Смерть.