– Ну котёночек. Я только пришла, – шепчет мне на ушко девушка, не желая уходить. – Может мы ещё немного пошалим, а потом я тебя оставлю с твоей пресловутой работой, ещё успеешь решить свои дела. Ну пожалуйста. Мы так редко стали видеться в последнее время.

Вероника встаёт, пытаясь подойти ближе, надувает свои пухленькие губки, делая обиженный вид.

Я уже потерял свой интерес. Мой объект вожделения прячется в другой комнате. Мне понравилась игра в кошки–мышки. Я даже согласен поиграть, но только по моим правилам.

– Нет. Мне некогда. Санек тебя отвезёт. Тебе повезло, я ещё не успел отпустить водителя, – проговариваю я нежно, чтобы сгладить углы детской обиды. Набираю телефон своего водителя и даю указания на счёт Ники.

– Ну я ведь ещё ничего не рассказала о нашей «маленькой тайне». Тебе совсем неинтересно узнать информацию, которую я раздобыла о совместном друге. Он очень зол. Прям рвёт и мечет. Я пыталась остудить его плохое настроение всеми возможными и доступными способами.

– В этом я не сомневаюсь, – с насмешливой улыбкой проговариваю, представляя эту картину наяву.

Ника начинает медленно снимать кофточку, смотря на меня томным взглядом, предвкушая скорый секс.

– Не сегодня. Я же сказал, – целую уже снова на прощание. – Не дуйся. Я тебе позвоню, как освобожусь. Ты была прекрасна.

Пора заняться поиском любительницей подглядывать за эротическими сценами. Надеюсь, это случайность, а не шпионаж.

Нахожу свою куколку все там же, в зале, за столом, попивая чай, и делая вид, что сидела все время здесь, как приклеенная к стулу.

– Ты не показал мне мою комнату, – вскакивает из-за стола при виде меня и первой начинает разговор. И тут же садится обратно, смотря на меня непонятным взглядом, толи удивления, толи возмущения, толи сожаления. Подхожу к ней близко, смотря в глаза, которые бегают по комнате. Обхожу со спины, хочу чувствовать её смущение, и чтобы Алиса чувствовала моё дыхание. Мне нравится эта игра, которая начинается межу нами.

– И как? Понравилось?

– Нет, – краска резко заполняет её лицо, на глазах становящееся красным, как помидор. Это был необдуманный ответ. – То есть, о чем это ты?

– Мама не говорила, что подглядывать не хорошо.

– Я не подглядывала. Я…я… я хотела спросить, где моя комната, – нервничая, продолжает щебетать Лиса. – Сам сказал, что я могу осмотреть дом.

– Не ври мне. Никогда мне не ври. Ты долго стояла за дверью. Я видел. Ты наблюдала за нами.

– Не понравилось, – девушка поворачивается ко мне лицом и наши губы в миллиметре друг от друга.

– Но ты возбуждена, – одними губами шепчу я, и она меня понимает. Я вижу, как её щеки начинают пылать еще сильнее. Дыхание учащается. Больше нет этого наигранного смущения. – Это всего лишь секс, – задевая невзначай губами щеку, произношу я. И тут же, отстраняясь, сажусь напротив. Сейчас хочу видеть глаза, лицо, губы своей милой собеседницы.

– Меня это не касается, – глаза Алисы снова бегают по залу, не зная на чем сфокусировать свой взгляд, куда угодно, лишь бы не на меня.

Мне захотелось видеть её на коленях передо мной, надо мной, подо мной. Ох, уж это воображение, которое иногда работает против меня. Сейчас не время об этом.

– Я придумал условия сделки, – выпаливаю я. – Знаешь, какая программа ожидает тебя? Ты сама придёшь ко мне, и это будет скоро, очень скоро. Ты сама попросишь все то же самое, что видела в кабинете.

Вижу этот ужас в её голубых глазах. Зрачки расширились, ещё немного и я лицезрею пар из ушей. Алиса побледнела за считанные секунды. Она почти слилась с обоями на заднем плане, кажется оттенок - слоновая кость. Я еле сдерживал смех на такую реакцию. По-моему, я удивил Ларину такими высказываниями.